Вдоль по Ворошилова, дом напротив радуги

Без названия, Часть 1

Через дорогу от отделения жарили шашлык. Ну, конечно, не совсем напротив входа в госучреждение – напротив была детская площадка с покореженными снарядами. Нужно было перейти на светофоре, перешагнуть извечную лужу, как обычно до краев наполненную бурой водой с веселой бензиновой пенкой. Дальше можно довериться обонянию.

Как толстая мышь из американского мультика про грызунов, поджать ноги и позволить густому мясному потоку понести твое измученное дообеденной рутиной тело прямо по воздуху сначала до остановки, потом до сворота в переулок, где, среди киосков и картонно-тряпичных развалов, точно языческий храм в клубах кровяного и лукового жара, возвышается лоток шашлычника. Не май месяц, но ведь апрель – это уже почти сезон, почти правильное, законное время для мяса на шампурах.

Шашлычник, смуглый факир, заметил его издали и зубасто улыбнулся. Стас хрустнул деньгами в кармане и приблизился. Ему будто снова семь, он в Анапе, где строгая и такая молодая мама в полосатом платье все пытается расстелить полосатое полотенце на пляже Черного моря, а ветер ей мешает. Людку не дозваться, она уже ускакала куда-то с новыми знакомыми, а ему, Стасу, доверили денежку и отправили за провиантом, как большого.

За лотком курится серый от сажи мангал, золотятся и обугливаются кольца репчатого лука, прозрачный, как слеза, мясной сок с шипением капает на янтарные угли.

– Здэравствуйте, гэражданин нэчальник, – приветливо, но совсем неподобающе языческому жрецу протянул шашлычник. – Обэд, нэ?

– Обед, – хмуро согласился Стас.

Настроение у него быстро портилось. Эх, зачем этот теплый день, зачем шашлык, зачем деньги? Он, конечно, мог бы взять шашлык только себе, сжевать по-быстрому, отгородившись кипой бумажных скоросшивателей на завязках.

Но ведь дорого, непростительно дорого, да и Семен Петрович не поймет. Не по-товарищески это.

Семеном Петровичем звали cтасова начальника, старшего следователя. Он был человек пожилой, если не сказать, старый. К лейтенанту Градову, то есть, Стасу, относился ровно, по-отечески, не в пример другим старшим по званию. Не лютовал, не гонял попусту.

Петрович был из тех начальников, которые в точности знают, на что их подчиненные способны, а на что нет. Вот Стас, например, вполне способен заниматься бумажной работой: вести протоколы, нумеровать протоколы, сшивать протоколы и... Делать все, что положено делать с протоколами. А еще Стас вполне способен выйти в обеденный перерыв на улицу и купить в точности то, о чем его попросили. И единоличником Стас точно не был, ни в глазах Семен Петровича, нигде.