пусанина

30

Юнги быстро оправился от шока, а затем большими глазами уставился на Чимина, который с выражением абсолютной ненависти и остервенения продолжал бить током Тони, даже когда тот, казалось, уже потерял сознание.

— Чимин… Чимин! Харош! — прикрикнул Юнги и принялся оттаскивать Чимина от бессознательно валяющегося на земле Тони. Чимин, к его удивлению, начал вырываться из его рук.

— Пусти! Пусти меня! — истошно кричал он. — Я убью его этим грёбаным шокером!!!

— Ты ничего не сделаешь! Им нельзя убить! — пытался вразумить его Юнги. — Ты ничего не сделаешь ему! Он просто отрубится и всё!

После этого Чимин перестал вырываться, но все еще держал шокер включенным.

— Так, спокойно, Чим, слышишь? Выключи шокер, — тихо сказал Юнги. — Выключи и успокойся. Всё хорошо… Вот так… — Юнги вынул из его побелевших от напряжения рук шокер-дубинку и выбросил подальше в лес. — Вот та-а-к… Всё? Видишь? У нас получилось… — продолжал твердить Юнги, всё еще обхватывая Чимина обеими руками со спины. Он чувствовал, как сильно билось сердце у него, слышал его шумное дыхание и боялся отпускать, хоть и волновался за Чонгука, лежащего на земле в трех метрах от него, не меньше, чем за Чимина. — Успокоился?

Чимин всхлипнул коротко, но волю истерике не дал, и кивнув в ответ Юнги, тот отпустил его. Затем они оба подбежали к Чонгуку и склонились над ним.

— Гуки, Гук… — проговорил Юнги, взяв его лицо в ладони и проверяя реакцию. — У него обморок, очнется минут через десять примерно… — Юнги мельком осмотрел и прощупал руку, на которую ему наступил Тони. — Скорее всего, закрытый перелом. Подлечим, не страшно…

После осмотра он шумно вдохнул, приложил руки ко рту и шумно выдохнул, потерев лицо, и не отрывая рук от лица, проговорил: — Блять… Мы выбрались… Ебать…

Чимин после этих слов упал с корточек прямо на землю, как будто силы резко покинули его, и пялился на бессознательно лежащих Чонгука и Тони. Затем он перевел взгляд на содрогающиеся от ударов двери контейнера, в котором буквально пару минут назад они со страхом и волнением ждали, когда откроются стальные двери… а после постепенно к нему стал возвращаться слух, который до этого был как будто притуплен, ведь всё, что он мог слышать, это было собственное сердце, заходящееся в бешеном ритме, и голос Юнги.