Луч Солнца

Изменения в семейной жизни.

Римус: ты будешь помогать, но немного позже.

Фиона: хорошо, Лунечка...

Римус: спасибо. Ты поможешь мне, если будешь с Сашей.

Фиона: да-да, я поняла. - после этого, Лунатик тоже прильнул к её груди, склонившись над дочерью, и чмокнул сначала девочку, в потом бывшую гриффиндорку чуть выше соска. - хаха, второй малыш. - она накрыла свободной рукой его голову на затылке и улыбнулась.

Римус: хаха, ну да, я. - он положил свою ладонь на её ляжку и начал покрывать поцелуями.

Фиона: ну Луни, не при детях же.

Римус: хпхпх, я просто так люблю тебя. Спасибо тебе за всё. Ты самая лучшая...

Фиона: я тоже люблю тебя, мой волчонок. Да и было бы за что благодарить. Это тебе спасибо. Я бы не справилась без тебя.

Римус: хах, да прям... - Люпин поднялся на ноги и остановился рядом с ней.

Фиона: подержи дочь.

Римус: давай. - мальчишка взял ребёнка на руки и, покачиваясь из стороны в сторону, смотрел и умилялся над малышкой, которая вытаращила на него свои голубые глаза и молчала. - хп, сама красивая девочка. Вся в маму, да? - говорил Лунатик с девочкой, в то время как Маргарет решила переодеться из пижамы, в повседневную одежду.

Фиона: пиздец... - еле слышно произнесла девчонка, отойдя от зеркала уже в другой одежде и сложила пижаму под подушку.

Римус: что такое?

Фиона: ну Луни... - проскулила юная ведьма, возвращаясь к зеркалу. - ну ты посмотри.

Римус: что?

Фиона: ты не видишь?

Римус: нет, я не понимаю... Что случилось?

Фиона: ты права не замечаешь?

Римус: скажи прямо.

Фиона: я толстая! - воскликнула бывшая грииффиндорка, что вспугнуло кроху и та вновь заплакала.

Римус: боже, что за бред? - начав укачивать дочь, вздохнул парень. - ты только родила, как иначе? И ты не толстая. Ты толстых людей не видела? Ты набрала, да, но даже врач тебе говорил, что твой вес был почти в дефиците. Это значит, что и сейчас ты всё ещё в норме.

Фиона: но я себе не нравлюсь такой. Я хочу быть худой.

Римус: но так ты и не толстая! Ты хочешь быть худой, но ты и так худой. Как это понимать? - усмехнулся оборотень над женой, укачивая младшую Люпин.