Сладкий вкус любви

2

Лиса потянулась к бриллиантовому кулону, висевшему у основания ее шеи, несколько раз покрутила его взад-вперед, при этом смотря на Дженни. Ей потребовалась секунда, но затем ее взгляд метнулся ко мне.

- Чонгук? - прошептала она, наконец, отказавшись от ожерелья, чтобы сдвинуть солнцезащитные очки на лоб и уставиться на меня. Жар пополз вверх по моей шее. - Чон Чонгук? Что? Почему ты не сказал раньше? Ты последний человек, которого я ожидала найти в Френдшип.

Разве это не чертова правда?

- Я мог бы сказать то же самое о тебе, - ответил я.

Она посмотрела на холмы вокруг нас, устремив взгляд вдаль, и медленно покачала головой.

- Да. Я имею в виду, этого точно не было в планах.

Мы уставились друг на друга, пока Дженни кружилась вокруг нас, подняв меч. Если Лиса намеревалась предложить объяснение того, какого черта она оказалась здесь после четырнадцати лет и подростковой клятвы убраться ко всем чертям, сейчас было бы самое подходящее время для этого. Для меня было бы самое подходящее время сделать то же самое.

Но момент прошел, и Дженни остановилась рядом с Лисой, чтобы поиграть с браслетом на ее запястье.

- У тебя красивые волосы, - сказала она.

- Спасибо. Это что-то новенькое, - сказала Лиса, поднимая руку к своим светло-розовым волосам. - Я все еще привыкаю к этому.

- Ты выглядишь великолепно, Лиса. Время пошло тебе на пользу, - сказал я, что было глупо, потому что мы уже не были теми детьми, какими были раньше, и последнее, что мне было нужно, это снова столкнуться с такой проблемой, как Лиса. Даже если годы забрали ту незабываемую девушку с кошачьими глазами и завесой длинных светлых волос и превратили ее в незабываемую женщину с розовыми волосами и изгибами, слишком соблазнительными, чтобы созерцать их в такую жару. Она все еще ниже среднего роста, и ее кожа по-прежнему была персиковой и чистой, даже веснушки не осмеливались нарушать все это совершенство.

- Ты очень добр, говоря это, но это вряд ли правда, - сказала она, делая жест вверх-вниз в моем направлении. Вот тогда-то я и осознал сложную природу своей глупости. Я не мог привлечь внимание к ее внешности, не переведя стрелки на себя. Если и был кто-то, кто знал, каково это, чтобы их тело было постоянным источником общественного обсуждения, так это я. - Тебя же, с другой стороны, едва можно узнать. - Она снова проделала тот же жест. - Ты вырос, наверное, на целый фут.