Для этой главы идеально подходит Ludovico Einaudi со своими чарующими композициями! Вы поймёте в какой моментик нужно будет послушать это произведение)))))
Ночь опустилась на город, пряча в свои объятия бесконечное число домов, улиц, лиц. Люди зажигали мягкий искусственный свет и прятались от темной магии природы. Они будто боялись тьмы и старались создать видимость белого дня. Меня удручало это необычайное человеческое явление. Я хотела бы видеть ярчайшие звёзды нашей Галактики, а не дымку в небе от отраженных лучей света. На мой взгляд, человечество не должно прятаться от ночей, ведь это время не только романтики, но и невозможных поступков, необычных разговоров, которые несут личные откровения. Абсолютно другая пора нашего длинного дня: безумная и такая тайная.
Раньше ночью я выплёскивала свои эмоции на картины. На полотнах краски необычайно ярко играли только в это удивительное время суток, забирая дневные ощущения и освобождая душу от тягостей этой жизни. А что сейчас? Время немного излечило раны, но я до сих пор не прикасалась к миру цвета, красок. От одной мысли о создании чего-то прекрасного мне становилось плохо: руки тряслись, ноги немели, сердце вырывалось из груди.
От всевозможных тяжелых мыслей меня оторвал будильник, предупреждающий о приближающемся концерте Райана. Я ленилась подняться с постели, но выбора нет: обещания не должны превращаться в гнусной ложь, повисшей в воздухе.
Я выглянула в открытое окно, ощущая теплый ветерок на своих волосах. «Как прекрасен город ночью» — пронеслось в голове. Всегда любила именно это время суток. Мир будто затихает и ждёт солнца, чтобы продолжить рутинную работу, но без небесного светила было бы невыносимо грустно. Он бы стал пустым и совершенно тусклым, как я сейчас.
Я взяла в руки черную кожаную куртку, захватив ключи от собственной машины, которую мне подарил отец на восемнадцатилетие. Меня с детства привлекали машины и их скорость, но лишь издалека. Только Шон сумел показать всю прелесть автовладельца и затащить меня в автошколу, но без папы я ни в коем разе не согласилась бы на эту авантюру. Наверное, всё дело в том, что я обычно нуждалась в советах отца, хотя абсурдно постоянно ждать руку помощи от кого-либо. В осознанном возрасте приходилось часто переступать через себя, чтобы добиться конкретных целей, и в этом помогал единственны человек — Альфред Брукс, веривший в свою дочь. Я искала во всем подвох, но только не папа, и всегда с интересом наблюдала за его личностью. Страсть Альфреда к приключениям постоянно заряжала на творчество, а сейчас папы, возможно, нет в этом мире, чего я всячески не принимала и верила только в одно — его найдут.
Я открыла машину. Легкие моментально наполнились ароматом уже горького прошлого. Улыбка непроизвольно появилась на моём лице. Я не могла продать эту машину, потому что только она не вызывала жгучую боль, а наоборот — тепло.
Включив спокойные песни для визуального шума, я выехала на большие улицы чарующего Нью-Йорка. Этот город поистине удивлял: в каждой части мегаполиса своя цепляющая эстетика, но больше всего мне нравился Бруклин. Архитектура этого района поражала своим блаженным теплом. Я не воспринимала стеклянные высотки: в них не отражалась живая и такая прекрасная душа создателей. Они поглощали действительность и лишь искаженно воспроизводили её.
Концерт проходил в стеклянном здании. На входе меня уже ждала щуплая девушка. Она весьма быстро вела меня по коридорам, а после испарилась, оставляя одну в комнате с тусклым светом. Я присела на едва различимый диван. Через пару секунд свет погас. Беспокойство и страх нахлынули со всей силы. Какого чёрта здесь вообще происходит?
Очень тихо и аккуратно комната заполнилась звуками фортепиано. Я с облегчением выдохнула. Неоновая подсветка указала виновника прекрасных мелодий: серьёзный Райан сидел за белым роялем. Его длинные пальцы мягко касались черно-белых клавиш, из которых лилась музыка. Я словно ощутила цвета всех нажатых музыкантом нот, сливавшихся в дивные мелодии. Райан мягко посмотрел на меня и улыбнулся, играя уже более ярко. Трепетная мелодия изменилась, нажатия на клавиши стали жесткими и грозными, а мелодии — темными, как и мой сокровенный мир. Ухватившись за ноющее сердце, я чувствовала то, что уже похоронила, после исчезновения отца. Что Райан творит? Он словно маг, заставляющий улыбаться, грустить, вспоминать и... мечтать? Я никогда не находилась в таком невероятном состоянии, открыв сердце для нового.
Парень закончил игру и лучезарно улыбался мне.
— Привет, — он помахал рукой, а я лишь шокировано кивнула, выдавливая из себя улыбку. И вопросов к Райану за столь короткий промежуток времени накопилось много. — Тебе понравилось? — парень продолжал улыбаться, поправляя рукой волосы.
— Понравилось, но, — я сделала короткую паузу, — Почему мы вдвоём? Как же концерт, о котором ты говорил? Где твоя груп...
— Тшшш... Я вообще-то решил показать тебе своё творчество.
Райан вновь прикоснулся к роялю, исполняя ещё более волшебную композицию, уносящую меня в мир... красок? Нет, это не могло произойти. Сердце бешено отбивало ритм, щёки загорелись адским пламенем, передавая весь поток тепла в каждый миллиметр организма. Мне определённо нравилась игра Райана. Она была безусловно душевной и цепляющей, но я не готова окунуться во что-то новое сейчас... Наверное. Однако эти звуки... Они переливаются цветами, которые я никогда раньше не встречала в жизни. Райан не был нейтрально серым или черным. Его душа светилась для меня.
— Это моя самая любимая композиция. Я постоянно её играл для родителей раньше, но не сейчас. — Райан опустил взгляд и смял край футболки. — Я тоже бежал от прошлого, Лилиан. Меня остановил единственный человек — Джон. Он направил и исцелил в каком-то смысле. — парень перевёл потухший взгляд на меня, ища поддержки.
Я подошла к нему и присела на корточки словно передо мной был ребёнок, а не молодой человек.
— Сейчас ты прекрасный музыкант, правда. — горло сжало от внутреннего волнения, поэтому голос охрип. — Райан, ты меня очарован своей игрой.
— Я рад, хотя бы мир звуков тебя не пугает. — я с недопонимаем взглянула на Райана. — Наши истории похожи, поэтому, услышав от дяди, что есть потерянное дитя искусства, я захотел помочь тебе.
— Не думала, что профессор Тейлор так проницательно относится ко всем и даже просит помощи для других.
Отрицательно покачав головой и тяжело выдохнув, Райан продолжил:
— Нет, Джон не такой. Он спасает тех, кто близок для него. Ты проводишь с ним много времени?
— В будни постоянно. Профессор показывал многие техники и знакомил меня с искусством разных художников. Кстати, именно к нему я попала на курсы рисования в детстве.
— Ого! — Райан удивленно поднял кустистые угольные брови. — Так это ты частенько крутилась с ним рядом? — он засветился.
— Ммм... Когда?
— Лилиан, ты же ходила к Джону домой на дополнительные занятия? — я кивнула, — Когда ты приходила к нам, дядя оставлял меня наедине с фортепиано. Я учил огромнейшие произведения, оттачивая их до совершенства, а потом Джон садился в кресло-качалку и внимательно слушал мою игру.
— Я слышала и даже не представляла, что у профессора есть племянник-музыкант.
Райан расплылся в улыбке и предложил выпить чая. Я даже не представляла, что этот вечер станет самым теплым и уютным за последнее время.
Райан торжественно вручил мне свой любимый чай, от которого веяло приятным молочным ароматом.
— Этот чай, — Райан поманил аромат ладонью к своему носу, — Мммм... Самый лучший на планете!
Загадочный парень с крыши растворился в рассказах о своих детских единениях с фортепиано, но он не упоминал о своём творческом пути, о котором говорил ранее. Во мне росло желание узнать о его тропе по миру звуков. Я не хотела быть единственной открытой книжкой в этом помещении, но и спрашивать о глубоко личном совершенно некорректно с моей стороны. Нужно время. Руки вновь задрожали, мысли унеслись в горькое прошлое. Я должна уйти и снова закрыться в тесной комнате.
— Райан, спасибо за столь странный вечер, но мне пора.
Парень удивленно смотрел на меня, уделяя особое внимание на мои дрожащие руки.
— Ты в порядке? — я киваю, — Точно? — снова следует мой кивок. — Ты на такси? — я отрицательно мотаю головой. — Как ты в таком состоянии поведешь машину?
— Райан, всё в порядке. Я в н-о-р-м-е. — выделив каждую букву, я уже мечтала оказаться в машине.
— Ладно, только доедешь — набери, — парень протягивает листок с номером.
Садясь в машину, мне становится легче. Прошлое окутало с ног до головы, позволяя всё больше цепляться за ушедшие мгновения. Я боялась будущего без папы.
Я неслась по улицам города, стараясь как можно быстрее попасть в дом, где счастливо жила моя семья.
Подъезжая к кварталу своего детства, нервы сдали. Я с трудом припарковалась и поднялась в дом. Здесь, как всегда, пахло папиным парфюмом. Я улыбнулась, вспоминая его смех. Если бы Альфред знал, как его дочь духовно пала, то никогда бы не поверил. Он всегда надеялся на светлое будущее, и я тогда тоже, но не сейчас.
Я аккуратно скатилась по холодной стенке и, обняв ноги, безутешно заплакала.