Хэйл лежал на скамейке в саду, глядя на солнечное голубое небо, в редких пушистых облаках, как сладкая вата.
Наблюдая за небом, он мечтал, что когда-нибудь обретет свободу, сможет выйти один из дома, пройтись по тротуару и ему не придется оглядываться на каждый шорох. Он постоянно спрашивал себя: «Долго ли это будет продолжаться? Сколько еще должно погибнуть людей из-за меня, прежде чем смогу обрести свободу?»
Вспоминая каждый выстрел, сделанный ночью, Хэйл вздрагивал, а сердце сжималось. Он никогда не хотел отбирать чью-то жизнь, ведь он не палач и не судья, но по-другому было нельзя, и ему пришлось выбирать.
Хэйл не мог себя простить за то, что заставил пройти через все это Лиана. Вновь и вновь вспоминая его взгляд, когда он выпрыгнул из окна, страх, который застыл в таких родных любимых глазах. Как он мог заставить пережить его это и сколько раз Лиану еще придется пройти через такое, пока он рядом? Горькие слезы катились по щекам, губы подрагивали, Хэйл даже не заметил, как пальцы, сжатые в кулаки, посинели, а ногти врезались в ладони. Тех, кто годами любил, защищал, оберегал становилось все меньше, а желающих крови – все больше. Юное сердце и так было в шрамах от пережитых ужасов, которые выпали на его долю.
Он выпрямился через силу и направился в спальню.
Впервые за долгие годы Айрис не могла себя заставить работать, закрывая глаза на состояние сына, который в отсутствие Томаса, Хантера и старшего брата остался в одиночестве переживать свои тревоги и страхи.
Утром приходя в офис государственного обвинителя, Айрис передала все дела партнерам и вернулась домой. Она поднялась на второй этаж и, оказавшись у двери комнаты сына, замерла. Материнское сердце обливалось кровью каждый раз, когда она смотрела в измученное лицо сына.
Открыв дверь, Айрис осторожно вошла и подошла к кровати.
Хэйл поднял на мать заплаканные покрасневшие глаза и удивленно спросил:
— Ты же должна быть на работе?
— Не сегодня, — с грустью в глазах улыбнулась мать и села рядом.
— Прости, что тебе приходится из-за меня менять планы, — виновато проговорил Хэйл.
— Ты не виноват, сынок! Никогда не вини себя в том, что происходит вокруг тебя! — уверенно заговорила Айрис.
И после они провели вместе почти целый день, общаясь по душам. Хэйл впервые делился с матерью переживаниями, а Айрис старалась всячески поддерживать его.
— Мам, утром я слышал, что Томас переезжает, это правда?
— Да, сынок, им с Рианом сейчас небезопасно в штатах.
— Как и мне, — тяжело вздохнул тот.
— О чем ты задумался? — забеспокоилась Айрис.
— Мам, может, мне тоже стоит уехать с ним, исчезнуть хотя бы до окончания школы? — задрожал его голос.
— Ты уверен, что хочешь этого? Сменить школу, бросить друзей и... Лиана?
— Я делаю это для него, — глаза Хэйла наполнились слезами.
Он не хотел терять его. Но какой был выбор? Бросить, чтобы не потерять совсем? Чтобы не стать причиной его смерти?
Айрис притянула сына за плечи и крепко обняла:
— Но... Согласится ли он? Готов ли принять такую жертву?
— У него не останется выбора. У нас нет таких привилегий, — прижался Хэйл к матери.
Айрис понимала, что ей будет трудно отпустить своего мальчика. Не знать, как он, когда ложится, когда встает по утрам, для нее это будет, словно оторвать часть сердца. Но сейчас Хэйл был прав, и если не дать ему хотя бы последний год учебы прожить как обычному подростку, это будет эгоистично.
— Я поговорю с Джоном. Ты поедешь с Томасом... и с дядей, если он перестанет глупить, — согласилась Айрис.
— Спасибо, — прошептал Хэйл, засыпая в объятиях матери.
С того момента, как отец привез Лиана домой, он пытался связаться с Хэйлом. Звонил с утра, но вновь и вновь попадал на автоответчик, поэтому ему пришлось узнавать о его состоянии через отца.
Ближе к обеду Лиан решил не давить на него так сильно. Ведь Хэйл пережил настоящий кошмар. Ему пришлось стрелять в людей, а такое даже обученные офицеры переживают с трудом, а некоторые и вовсе увольняются после первой перестрелки с летальным исходом.
И все же ближе к вечеру, не выдержав, Лиан вызвал такси и помчался к Хэйлу.
Лиан жил обычной жизнью подростка. У него не было преследований, перестрелок, ему не приходилось выживать, уговаривать не убивать его, его не домогались во время похищения. Самое страшное, что он пережил, – это уход матери из семьи, когда ему было семь лет. Да, он переживал тогда, но сумел забыть и пережить. До этой ночи Лиан относился ко всему, что происходило с Хэйлом, как к чему-то нереальному, будто ему пересказывали фильм, именно поэтому не осознавал всего ужаса, когда заставил юношу пережить второе похищение, став его соучастником.
Но, оказавшись в той ситуации сам, Лиан целый день мог думать только о том, что натворил тогда. Как Хэйл смог простить и полюбить такого монстра, как он? И пришел к выводу, что тот, возможно, не отвечает из-за этого. Может, воспоминания заставили его задуматься о том, что было?
Поздоровавшись с охраной, Лиан поднялся в комнату Хэйла.
— Привет, — настороженно открыв дверь, заглянул он.
— Привет. Заходи, — подняв глаза, холодно бросил Хэйл.
— Я звонил тебе с утра. Почему ты не отвечаешь? — задумчиво спросил Лиан.
— Прости. Не хотел говорить по телефону, что мы расстаемся, — невозмутимо посмотрел на него тот.
— Что?! Что это еще за розыгрыш? — нервно улыбнулся Лиан, не желая воспринимать услышанное.
— Я, по-твоему, в состоянии шутить? — бесстрастно произнес Хэйл.
— Вот и хорошо, мне тоже не до шуток, — не принимая всерьез его слова, махнул рукой Лиан.
— Лиан, я сказал это серьезно и надеюсь, что ты поймешь все и отреагируешь адекватно...
Хэйл хотел как можно быстрее закончить разговор, пока не потерял самообладание.
— Почему? — взгляд Лиана замер в ужасе.
— Давай без этого?
— Хэйл, что случилось? Почему ты взваливаешь на меня это сейчас? — возмутился тот.
— Потому что я так решил! — Хэйл повернулся спиной и сделал глубокий вдох, чтобы не расплакаться.
— Да пошел ты к черту! Не тебе это решать! — закричал Лиан.
— Лиан, пожалуйста, уходи. Мы расстаемся, и на этом все! — дрожащим голосом попросил Хэйл.
— Я никуда не уйду. Если тебе плохо или злишься, можешь говорить, что угодно, но я остаюсь рядом с тобой! — Лиан бросился к юноше и обнял его со спины.
В груди Хэйла екнуло от боли. Сердце трещало по швам. Он понимал, что если не проявит силу воли, то разрыдается и не сможет оттолкнуть парня.
— Я не люблю тебя, Лиан. Я это осознал и не хочу тебя обманывать, так что, уйди, — и Хэйл толкнул любимого.
— Не любишь?! — Лиан замер, услышав эти сокрушительныe слова.
Решительный голос Хэйла эхом отдался в голове.
— Не люблю! — вновь повторил тот, разбивая остатки надежд.
— Зато я люблю... Люблю тебя и буду любить вечно, поэтому я уйду... — глухо выдавил Лиан, медленно отступил, вышел и бросился из дома.
Покинув двор, Лиан бесцельно шел по тротуару в сторону моста "Чарльза".
В голове роились тревожные мысли. Они жужжали, как пчелы в улье, одна громче другой. Он был в прострации, не понимал, куда идет и для чего. Вчера утром Лиан проснулся самым счастливым человеком, бежал к любимому, а сегодняшний вечер его уничтожил.
После того, как Лиан покинул дом, Хэйл еще несколько секунд отчужденно стоял у окна, а потом закричал, что есть силы. Его душили слезы, нахлынули бессилие и отчаяние. Он рычал, как раненое животное, не в силах контролировать себя.
Айрис, работающая с документами, бросила их и побежала к сыну. Ворвавшись в комнату, она обнаружила юношу на полу. Обезумев, Хэйл бился головой о пол.
Вслед за ней прибежали Джон и Гарретт. Прошло какое-то время, прежде чем им удалось успокоить его.
— Что произошло? Расскажи мне, пожалуйста... — обнимая его, Айрис гладила по спине.
Сын молчал. Освободившись из объятий, он лег, уткнувшись лицом в подушку. Хэйл понимал, что будет очень тяжело лгать о своих чувствах человеку, за которого готов был отдать жизнь. Но не представлял, каково это – действительно отдать ее. Сейчас он ощущал себя именно так, будто только что отдал все, что имел, а сам стал просто оболочкой.
Лиан безутешно бродил по мосту, когда проезжие позвонили в полицейский участок и сообщили о юноше, который гуляет в опасной близости от края. Прибывшие на место патрульные не смогли до него достучаться. Парень будто находился в трансе. После долгих попыток узнать адрес проживания или хотя бы номер телефона родственников, его все же забрали в участок.
Успокоительное и отдых сделали свое дело, и ближе к ночи Лиан чувствовал себя лучше. Ноющая головная боль и разбитое сердце никуда не делись, но он осознавал происходящее вокруг.
— Ну, как вы, молодой человек? — подошел к нему один из офицеров.
— Лучше, — ответил Лиан.
— Вы помните, как оказались здесь?
— Могу я позвонить... — замер Лиан.
Вдруг он вспомнил, что лишь полгода назад обрел людей, которым был нужен. Томаса, Хэйла, Салливана, а теперь он вновь остался один с отцом. Ему не хотелось причинять тому боль, сообщая, что направился на мост с целью прыгнуть вниз и перестать чувствовать острую боль в груди, а кроме него, некому было звонить.
— Так кому вы хотите позвонить? — уточнил офицер.
— Брату... Хочу позвонить брату, — опомнился Лиан.
Офицер вернул ему телефон и отошел. Лиан позвонил единственному человеку, кто мог его забрать из участка без вопросов.
После короткого разговора, не веря в услышанное, Чико, рискуя оказаться арестованным, сразу помчался к МакГарретту.
— Здравствуйте. Могу я забрать брата? — спросил у дежурного Чико.
— Как зовут вашего брата и за что он был арестован? — спросил тот.
— Его не арестовывали, а забрали с моста, — сообщил Чико.
— А-а, он в комнате отдыха, можете забрать, — указав направление, дежурный продолжил свою работу.
Чико быстро направился к Лиану. Он спешил покинуть это место, пока к нему не появились вопросы.
— Идем? — заглянул в помещение он.
— Слава богу, ты пришел, — Лиан вскочил и последовал за парнем.
Всю дорогу Лиан так и не проронил ни слова.
— Надеюсь, ты будешь в порядке, — подъехав к дому, заговорил Чико.
— Спасибо. Я буду в порядке, — Лиан покинул автомобиль и направился в дом.
Прошло несколько томительных дней, прежде чем Хэйл смог себя заставить покинуть комнату. Произошло это в день похорон Дейла, Демьена и других телохранителей, погибших, защищая его.
Как бы ни чувствовал себя разбитым, Хэйл не мог не отдать дань уважения погибшим и их семьям.
На похоронах были все знакомые, близкие и друзья семьи. Все мужчины семьи МакКейнов были в дорогих черных костюмах, сшитых на заказ. Статные мужчины выделялись в толпе.
Джон и Гарретт стояли плечом к плечу по обе стороны от отца, а за ними – Киан и Хэйл, рядом с ними – Конол, Ллойд и Брайан.
Алекс и Хантер не смогли прийти. К началу церемонии откуда ни возьмись появился Лиан с лучшим другом Дарианом. Он никогда не посещал такие мероприятия, потому что не знал погибших, но это был его единственный шанс попытаться поговорить с Хэйлом, потому что тот все еще не покидал дом.
Хэйл сразу заметил МакГарретта. Высокого, в меру накаченного телосложения парня, на котором идеально сидел дорогой черный костюм. Отросшие черные как смоль волосы были аккуратно зачесаны назад. Хэйл закусил губу от накатывающей истерики, он понимал от чего отказался.
Хэйл любил этого парня каждой клеточкой. Любовь к нему въелась в его мозг, в сердце, и вряд ли он когда-нибудь сможет его разлюбить. Но зато он будет знать, что этот человек в безопасности и что у него есть шанс на счастливую жизнь.
Всю церемонию Лиан ловил его взгляд. Лишь один раз Хэйл посмотрел на него, но от его холодных пустых глаз у Лиана защемило в сердце. Он потерянно опустил голову, отступил к выходу и спешно покинул кладбище.