И это меня бесит.
Как эти парни смогли заставить меня перестать злиться на них и начать злиться на саму себя? Причем двое из них – одним лишь только взглядом? А это дурацкое прозвище мне вообще не нравится!
Я приваливаюсь спиной к стене и закрываю глаза.
Сделав глубокий вдох, я позволяю себе немного сомнений, а затем заставляю себя выбросить все мысли из головы. Когда мои глаза открываются, я уже в порядке. Готова к вечеринке.
Я собираюсь оторваться по полной.
Т/и
Они напились в хлам.
Все трое набухались как черти.
У Влада на коленях сидит какая-то брюнетка, другая стоит у него за спиной и проводит руками по его груди поверх рубашки. Сам Влад языком соединяет веснушки на груди девушки на его коленях.
Невеста Чаки трется о член Димы, пока они танцуют под дурацкими рождественскими гирляндами. Тем не менее каждые несколько минут Дима смотрит в мою сторону. Он замутил с ней, только чтобы уколоть меня. И я совершенно уверена, что Дима засадит ей позже.
Что ж, ей повезло. И пусть потом она вытрахает ему все мозги, он это заслуживает, если хочет вести себя как тупица.
А Олег! Он ни разу даже не взглянул в мою сторону.
Не то чтобы я ждала, но все же. Такого еще не бывало.
Правда, он очень занят.
Я еще не видела Машу, но сейчас его ласкает одна из ее миньонов.
Он опускается на край деревянного стола для пикника, а она встает между его ног, засунув руку в его штаны, ничуть не стесняясь, что это кто-нибудь увидит.
Да, они стоят немного в стороне, их стол скрывает черная тень. Но рядом полно людей. Минимум на пятьдесят-шестьдесят человек больше, чем прошлой ночью, и все они разбрелись между дюжиной домов.
– Обмен?
Я поворачиваюсь к Лео, который забирает у меня пустую бутылку и открывает зажигалкой новую.
– Спасибо.
– Угу.
Он продолжает стоять рядом и смотреть на меня. Я убираю ноги со стула.
– Что?
– Парни злятся.
– Когда они не злятся?
Лео берет стул, тащит ко мне и садится напротив меня.
– Глупо было идти на сторону Грейвена.
– Значит, мне стоило сказать, что здесь есть сторона Грейвена, чтобы я знала, что туда ходить нельзя, верно?
Он кивает.
– Верно. Но давай предположим, что ты об этом знала. Тогда ты не пошла бы туда?
– А ты как думаешь?
– Я не знаю тебя.
– Но это не мешает тебе сидеть напротив меня и высказывать свое мнение.
Он бросает на меня недовольный взгляд.
– Ты права.
Фыркнув, я смотрю вдаль, потом снова на него.
– Если школы тусят по отдельности, какого черта они тут делают?
– Никто не захотел отказываться от этого места.
– Что ты имеешь в виду?
– Лет сорок или пятьдесят назад Швейс была единственной школой в городе. Все семьи тесно общались, а потом начали скупать домики здесь. Со временем эта территория стала местом вечеринок для молодежи – или просто очередным местом, куда могли свалить богатые детишки. Но когда город разделился, построили частную школу Грейвен. Перетащили туда чуть ли не половину учеников, а значит, в скором времени...
– Они были вынуждены делить это место друг с другом.
Лео пожимает плечами.
– Как бы то ни было, традиция остается прежней, и все тинейджеры приезжают сюда. Главное, чтобы Грейвены держались своей стороны, а мы – нашей. Тогда все будет в порядке.
– Ну да. – Я киваю, глядя в сторону.
Я подношу пиво к губам и делаю большой глоток, но тут же замираю, услышав справа от себя глубокий стон.
Олег закинул голову, пока девчонка ублажает его рукой. Потом его голова перекатывается на сторону, его затуманенные глаза открываются и тут же находят мои.
Продолжая смотреть на меня, он ставит свою бутылку на стол. Она переворачивается, но Олег настолько пьян, что не замечает, как пиво стекает со старого дерева.
Его руки поднимаются к плечам девчонки.
Он же не собирается...
Еще как собирается.
Олег толкает девушку на колени, и та радостно подчиняется. Она склоняется над ним, и ее голова начинает двигаться вверх-вниз.
Он снова стонет, в этот раз полностью запрокинув голову.
– Черт, да он просто в стельку.
– Он знает, что делает.
– Он никогда не демонстрирует свои чувства на публике.
– Это не публичная демонстрация чувств. – Я смотрю на Лео, который поднимает бровь. – Ни разу. Она сосет его член. Он не касается ее, не трется об нее, не целуется с ней. Он никак не пометил ее своей. Он просто берет. А публичная демонстрация чувств – это если бы он хотел всем показать, что у него есть. – Я снова поворачиваюсь к парочке, и, пока смотрю это бесплатное порно, внутри меня разгорается пожар – то ли это злость, то ли похоть. – Здесь же гордиться нечем.
Я перевожу взгляд на Влада, который припал к обеим девушкам, держа одну руку в блузке первой, а вторую – под юбкой второй. Потом я нахожу Диму, который, похоже, трахает пальцами блондинку, прислонившуюся к дереву.
– Да, тут нечем гордиться. Они используют секс, чтобы создать видимость.
– Создать видимость?
Я киваю.
– Видимость чего?
Того, что они не переживают и не сомневаются. Что их совсем не тревожит, что я сделаю или с кем буду говорить.
Того, что они не надеются, что я окажусь не такой, как остальные.
Почему-то эти парни думают, что я нужна им.
Может быть, я для них своего рода пешка, которая может им помочь, или, может быть, им нужна рядом девушка, которая ничего не будет от них требовать. Не будет осуждать.