Моя религия - Природа,
Богиня - полная Луна,
Я представитель злого рода,
Жестокость волка мне дана.
Последние ночи для Тэкорина наполнились тревогой. Сон не шёл к нему, и чем ближе подбиралось полнолуние, тем больше росла боль в его сердце. Никому не слышимый, кроме него, волчий вой, полный тоски и гнева, стоял в его ушах, и Орину с трудом получалось не слушать в себе зов истинной пары.
Огонь молчал, молчали Предки, и их Тропа безмолвно сверкала над его головой. Сколько бы шаман ни молился, сколько бы ни курил благовоний, духи не приходили. Его вопросы оставались без ответов.
В стороне он стоял и наблюдал, как его брат становится всё ближе к своему маленькому серому волчонку. С их лиц не сходила улыбка. Орин был чужд к семейным радостям, и в этом была не вина его отцов, Кайлина и Аррена. Силы шамана заставили омегу рано осознать, что он отличается от других волчат, а духи стали ему ближе, чем сородичи.
Но сейчас его оставили в одиночестве все. Сиррен отправился вестником к чевейо, Айови проводил дни с Теалисом, а Кайлин и Аррен занимались делами племени. Его отец, вождь, не мог обойтись без советов своего омеги, белого волка. Джаалунгар и Маар врачевали и помогали больным. Охотники загоняли добычу, молодые омеги пополняли запасы вяленого мяса и рыбы. У каждого сейови в селении была своя работа, а Орин не мог найти себе места.
Вскоре стали возвращаться вестники. От других чевейо, от Салибрана и даже от Бесцветного племени, что жило рядом с границами суровой тундры. К большой радости Кайлина, Шаарсан послал своего младшего сына, Лааршаленэля, именуемого Тёплым Огнём, и нескольких воинов. Ален был младше, он родился на Севере, но не раз бывал в южных землях чевейо и сейови. Унаследовав характер своего отца, Адэхи, Лааршаленэл поступал так, как велело ему сердце и его волчья честь. Он, омега, мог посоперничать с любым альфой в своём и чужом племени. И хотя Маар недолюбливал Адэхи, но питал особую симпатию к его сыну и даже желал, чтобы его сыновья-альфы обратили внимание на Алена и сделали его своим, когда придёт время первой течки у омеги.
- Я так рад тебя видеть! - прошептал Кайлин, обнимая закутанную в меха фигуру своего племянника. Ален быстро выскользнул из объятий и пошёл вслед за беловолосым омегой в викава вождя. Орин молча проводил их взглядом и повернулся к оставшимся. Аррен был занят разговором с воинами Бесцветного племени, на чьих лицах стояла печать тревоги и суровости. Вождь не стал вести их в викава, а предложил устроиться у костра. Позже воинам найдут место для ночлега и даже под чистым небом в тишине, воцарившейся после утихших метелей.
Аррен присел, сели и вестники. Сейови стали полукругом, вслушиваясь в каждое слово разговора, а Тэкорин неподвижно застыл за спиной отца.
- Приветствую вас, друзья мои, - проговорил Аррен, хмуро сведя чёрные брови. Он кивнул, и омеги поднесли уставшим гостям еды и питья. - Отдохнёте ли вы или сразу будем говорить?
- Сразу, - ответил старший из альф. Бесцветные волки казались неотличимыми друг от друга в своих тёплых одеждах - на Севере холод был страшным врагом, как и голод. - Шаарсан Ноа просил нас помочь чёрным волкам, обеспокоившись вестями с Юга. Вы узнали, кто посмел напасть на мирное племя чевейо?
- Пока нет, - мрачно ответил Аррен. - Мы разослали вестников ко всем, и недавно вернулся с ответом волк от Гэхэджина. Он просит не влезать в это дело и сам отплатит тем, кто нарушил спокойствие на их земле. Но мне не нравится быть в неведении, и даже медведи попросыпались в своих землянках и требуют, чтобы сейови и чевейо не начинали войн. Мы знаем лишь, что это были волки, но из какого племени и какой цвет их шкуры - нет.
Тэкорин внимательно слушал голос отца, но внезапно его сердце дрогнуло. Никто не мог заметить его чувств, лишь Айови, что стоял рядом. Он посмотрел на брата, а потом вышел из окружавшего костёр отца круга сородичей. Тэкорин последовал за ним.
- С Сирреном что-то случилось, - напряжённо вымолвил Айови. Их, похожих друг на друга лицом и телом, отличавшихся лишь цветом волос и шкуры волка, соединяла особая связь.
- Ты думаешь, что-то случилось в племени Гэхэджина? - спросил Тэкорин.
- Не знаю, но Сиррен в беде, - покачал головой Айови. Он обернулся к воротам частокола, около которого засуетились дозорные. Вернулись охотники, однако руки их были пусты и не было добычи. Они спешили к Аррену, и все расступились перед ними. Тэкорин бросился вперёд, Айови не отставал.
- Около ущелья мы встретили чевейо, и среди них был Сиррен, сын Куарренархэ!.. - воскликнул один из сейови и принялся рассказывать о том, что узнал от белого волка. О том, что тот пошёл с отрядом серых волков и они собирались устроить засаду у выхода из каньона. С каждым словом Айови всё сильнее сжимал кулаки, а на лице застыла решительность.
- Я иду к Сиррену, - прошептал Айови, и лишь шаман мог услышать его.
- А как же Теалис? - так же тихо спросил Орин. В глазах Айови появилась боль, из груди вырвался стон, схожий с рычанием. Айови слишком сильно привязался к своему волчонку, но и долг требовал отправиться на помощь брату. Его разрывало на части, ведь он уже один раз пообещал, что не бросит Теалиса и будет с ним рядом всегда. Но между ними была пропасть времени. Взрослый альфа не может бегать постоянно за волчонком, он должен защищать племя и приносить добычу, особенно зимней порой.
- Я прошу тебя позаботиться о нём, - наконец с трудом пробормотал Айови. - Присмотри за ним до моего возвращения. Меня не будет всего несколько дней. Я вернусь быстро.
Тэкорин замолчал. Айови пожалел, что он не может видеть лица брата. Почти так же лунный цикл назад, когда Луна только-только стала круглой, Тэкорин уходил в далёкие земли, а сердце чёрного волка будоражила тревога и волнение. Тогда его пара была в опасности, теперь - брат. У него не было выбора, он должен пойти к ущелью и встретить Сиррена с победой или поражением.
- Если ты уйдёшь сейчас, то твоя разлука с Теалисом станет дольше, чем ты думаешь, - произнёс Орин.
Айови отвернулся, его мятежный взгляд остановился на викава вождя, где спал, не подозревая ни о чём, серый волчонок. Несмотря на морозную ночь, альфа горел, но огонь, что пожирал его, был душевный.
- Скажи, что с ним всё будет хорошо, - попросил Аойви, но это была скорее мольба.
- Рядом со мной ему ничего не грозит, - твёрдо сказал Тэкорин. - Я присмотрю за ним.
- Спасибо, - прошептал Айови и направился в викава.
Теалис, свернувшись в дальнем углу, настороженно наблюдал за светло-рыжим Аленом и чуть порыкивал, едва тот приближался или поворачивался к нему. Он привык к Кайлину, но чужаков боялся. Когда вошёл Айови, Теалис невнятно что-то вскрикнул и приподнялся, и альфа тут же оказался рядом, поглаживая серые волосы на макушке. Закрыв глаза, волчонок прижался к нему, спрятавшись на груди.
Ален с удивлением наблюдал за ними, а Кайлин с нежностью.
- Это его истинная пара, - с гордостью объяснил муж вождя рыжему оборотню.
- Никогда не думал, что можно найти свою пару в столь раннем возрасте, - заметил с лёгкой завистью Ален.
Заметив, что его сын не обращает внимания на них, Кайлин встревожился. Он с рождения знал Айови и не мог не заметить, насколько тот встревожен и чем-то огорчён. У него и самого душа металась, словно ощущая опасность в воздухе, хотя Аррен ещё не сказал ему всех вестей.
- Что случилось, Айови? - спросил Кайлин.
Айови прижался губами к макушке волчонка, вдыхая столь родной запах. Он ещё не набрал той пьянящей пряности, что присуща всем взрослым омегам и заставляет альф сходить с ума от вожделения к своей истинной паре. Теалис пах невинностью и свежестью, вызывал желание быть рядом и защищать. Вспомнив, что чевейо нашли семью его омежки, чёрный волк заскрипел зубами. Он не отдаст Теалиса никому, теперь у него есть семья - он, его отцы и братья, а дом - там, где Айови.
- Сиррен недалеко от нашего селения, и вместе с чевейо они хотят устроить засаду в ущелье на наших врагов, что убили стаю Теалиса, - сказал Айови. - Я иду туда, к нему, и отплачу за боль и утраты Теалиса.
Кайлин нахмурился, но отговаривать сына не стал. Он прекрасно понимал его и был рад, что Айови направляется к Сиррену. Вдвоём его сыновья сильнее. Вместо того Кайлин стал собирать припасы в путь Айови.
Теалис чувствовал разлуку и, когда чёрный волк отвернулся, вцепился в его руку. Он скулил и ныл, и Айови с тяжёлым сердцем передал волчонка своему отцу и вышел в ночь, которую отгонял пылающий закат далеко на Востоке. Сейови взглянул на стоящего рядом шамана, и тот безмолвно проводил его до ворот, а потом долго смотрел вслед.
Земли сейови простирались от берегов Красной реки, вдоль равнин и лесов до границ бесконечных вод морей. По ним Аррен водил ещё маленьких волчат Айови и Сиррена, показывал, где можно остановиться на ночлег, где находятся берлоги медведей, где бродят стаи настоящих волков, их младших братьев, чью добычу нельзя трогать и нужно обходить стороной.
Побеждённые у ущелья, но не сломленные чевейо во главе с Сирреном и Ашером устремились к оставшимся сторожить их вещи и скарб сородичам. Обратившись и встав на ноги, они стали уходить подальше от точо, опасаясь погони. Сиррен повёл их к одной из стоянок сейови. Здесь они нашли убежище под утёсом, закрытым от ветра рощей буковых деревьев. У кострища отыскались и сухие дрова, и вскоре утомлённые оборотни расселись у пылающего очага.
Раненых чевейо колотила дрожь, и Сиррен сам дрожал от озноба. Его лихорадило, а тело горело. Рваную рану на шее ему обмыл и перевязал Рейвен, смазав найденным у кого-то снадобьем. Но его душили голод и жажда, он обильно пил и не мог насытиться.
Раайн был мёртв, Стэд и Ашер о чём-то горячо спорили, но у Сиррена не хватало сил вслушиваться в их разговоры. Чевейо угрюмо перевязывали друг другу раны, делились последними запасами еды, белый волк же сидел в стороне, злясь на себя. Он должен был умереть в бою и забрать как можно больше врагов - так бы поступил Аррен или Айови. А вместо этого Сиррен увёл всех, кого мог найти, чтобы жить с поражением в сердце.
Рядом сидел Рейвен, но не спрашивал, что за мысли бродят в голове у сейови. Он ждал, как и Сиррен, и вскоре Стэд, прихрамывая на правую ногу, подошёл к нему. Ашер поддерживал его, но сам выглядел неважно.
- Мы проиграли этот бой, - провозгласил Ростэрадд. Сиррен поднял голову, и рана на шее заныла новой болью. - Но мы теперь знаем, кто наш враг. Сиррен, я понимаю, что Куарренархэ в ярости от нашего отказа принять его помощь, однако сейчас у нас нет другого выхода, как идти к нему. Думаю, наши воины хотя и проиграли у ущелья, но ему пригодятся.
- Мой отец не откажет чевейо в крове и еде, - ответил Сиррен, облизав пересохшие губы. - Серые волки чевейо всегда могут рассчитывать на его гостеприимство, пока жив Кайлин и их дети. Стоит сказать слово моему отцу-омеге, и гнев Аррена утихнет. А у чевейо нет другого выхода, как идти вперёд. Мы не знаем, почему точо направились к чёрным волкам, но их нужно остановить.
- Тогда веди нас к Куарренархэ. Как только наши волки наберутся сил, мы выступаем, - подытожил Стэд, и он со своим сыном ушёл к другому костру.
Они собирались выдвигаться, когда взойдёт солнце. Но до этого произошло то, чего чевейо не ожидали, да и Сиррен тоже.
Он почувствовал его издали. Инстинкты и чувства стали острее, чем раньше. Вскочив, белый волк ждал, когда среди стволов деревьев появится чужак, тот, который убил Раайна и набросился на него самого. Он был одет по-южному, слишком легко, но не казалось, что его смущает здешний мороз и непогода. Он уверенно шёл к кострам чевейо, в его тёмных глазах не было страха, но не было и того безумия, что видел Сиррен накануне.
Серые волки повскакивали, многие оскалились и зарычали на точо, и тот остановился недалеко и осмотрел лица своих врагов, задержавшись на белых волосах Сиррена. И обратился он к нему, выделив его среди остальных:
- Здравствовать всем волкам, какого бы цвета шкуру они ни носили. Мы не хотим никого убивать и вступать в войны с чевейо или сейови. - Точо говорил иначе, чем северные племена, растягивая слова, но речь его была понятна.
Сбоку выступил Стэд, но Сиррен остановил серого волка, подняв руку.
- Я пришёл из земель чевейо, но сам я - сейови, хотя в моих жилах течёт кровь трёх племён, - сказал он. - Нашему шаману пришло видение, и он отправился вслед за духами, которые привели его к разрушенному селению серых волков, где остался целым лишь один маленький волчонок. Это сделали точо. И теперь ты пришёл и говоришь, что ты и твоё племя пришли с миром? - едва не зарычал Сиррен.
В глазах точо вспыхнули искры, словно от огня - остатки безумия. Обвинение его удивило и разозлило, но Сиррен чётко понял, что чужак не знает о том, что случилось в той стае чевейо у Красной реки.
- На своём пути мы обходили все селения и держались подальше, - сказал рыжий волк. - Твои слова меня тревожат, и я узнаю о том племени у своих. Если так, как ты говоришь, то я снова приду и буду отвечать за смерти серых волков.
- Ты вернёшься очень скоро, - прищурил глаза Сиррен.
- Я вернусь, но вернутся и мои собратья, - сказал точо. - Мы не уйдём, пока не заберём то, за чем пришли.
- И что же вы ищете в наших землях, раз пришли не воевать? - спросил напрямую Сиррен.
- Мы пришли за белым шаманом чёрных волков. Если ты сейови и в тебе течёт кровь трёх племён, значит ты должен знать, о ком я говорю. - Угольно-чёрные глаза точо алчно вспыхнули.
В душе что-то оборвалось. Сиррен ощутил, как поднимается в нём ярость. Точо хотят забрать его брата.
- И вихо, и чевейо, и сейови, и даже Бесцветное племя увечных знают о белом шамане чёрных волков, - медленно, стараясь не срываться на рычание, проговорил Сиррен. - Его благословили духи Предков видениями и силой. Он обходил много земель и помогал всем, неважно из какого бы племени ни был нуждающийся в нём. Его рождение ознаменовало мир в войне между чевейо и сейови почти двадцать зим назад. Он - мой брат, и точо никогда его не получат!
Между Сирреном и чужаком словно сверкнула молния, но снег не таял от накалённого воздуха. Впавший в ярость белый волк готов был наброситься на точо и на любого, кто захочет причинить вред его брату Тэкорину. А чужак скалился на ответ, и отчаяние с гневом вели его за грань разума к недавно прошедшему лунному безумию.
- Это твой окончательный ответ? - спросил рыжий волк.
- Да, - прорычал Сиррен. Его рана вспыхнула болью, отдаваясь в плече и во всём теле.
Чужак лишь кивнул.
- Что ж. Тогда я вернусь и скоро. Мы не уйдём без белого шамана, и ничто нас не остановит. И скоро ты сам станешь одним из нас.
Это прозвучало угрозой. Но Сиррен не боялся за себя; за братьев он был готов порвать любого. И всё же, когда рыжий волк развернулся и зашагал по сугробам обратно, к своим, белый волк окликнул его:
- Скажи мне своё имя!
Точо остановился и обернулся к сейови, лишь на миг замешкавшись:
- Меня зовут Эрениосихэд, сын Анэтиви́дора, вождя рыжих волков точо. Меня прозвали Диким Огнём, - ответил молодой оборотень.
- А я - Сиррен, и мой отец - Куарренархэ, вождь чёрных волков сейови.
- Я запомню тебя, - пообещал Ниос и исчез среди деревьев.
Едва Сиррен пришёл в себя, как обратился к Стэду и сказал, что им нужно как можно быстрее добраться до его отца и предупредить сейови. Чевейо, раненые и здоровые, поднялись, затоптали костёр и вереницей потянулись дальше на Восток. До селения было недалеко, и Сиррен надеялся, что до вечера они его достигнут. Но гораздо раньше он встретил своего брата, что спешил к нему, почувствовав близкую опасность.
Они обнялись, и Айови занял место Рейвена, который поддерживал и неотступно следовал за Сирреном, желая вернуть долг за собственную спасённую жизнь. Лихорадка не оставляла тело, белый волк ощущал непривычную слабость и в то же время желал защитить свою семью. Слова Ниоса преследовали его, и запах Сиррена чем-то напоминал запах рыжего точо. Родственностью и близостью.
- Я ощутил, что с тобой что-то неладно, - сказал Айови.
- Так и есть, - мрачно ответил Сиррен. - Но я ещё не знаю что. Однако важнее другое - наш брат в опасности. Точо пришли с Южных земель за Тэкорином, и ничто не остановит их, пока они не заполучат его.
- Мы защитим Орина, - пообещал Айови. - Это наша земля, мы сильнее и нас больше.
- Нас может оказаться меньше, чем мы с тобой думаем, - покачал головой Сиррен.