«Боже, он просто приболел. Всего лишь приболел.» — размышлял Чонгук, направляясь к Киму домой. В голове было столько мыслей, что чёрт ногу сломит. Все они, так или иначе, были связаны с Тэхёном. Тэ не забыл о нём, не переставал, наверное, и думать о Чонгуке. Альфа любит делать поспешные выводы и, если честно, сейчас он винит себя за эту поспешность. Если бы не Юнги, то Чон, скорее всего, просто опустил руки, так и не разобравшись в ситуации. — «Он никогда не забывал меня.» — такие вот позитивные мысли грели сердце брюнета, а негатив, который скопился за всё это время, сходил на нет. Он бережно прижимал к груди тетради с конспектами, размышляя о том, как же ему нужно повести себя с Тэхёном сейчас. Ким сейчас беззащитен как никогда раньше, уязвимый и, скорее всего, желающий заботы о себе. И Чон впервые не знает, как поступить: просто отдать конспекты, показывая своё безразличие, а потом уйти, или прижать омегу к себе, позаботиться о нём, показывая тем самым, что Чонгуку не всё равно на него, что он тоже хочет быть рядом. Но…
Да, везде существуют противоречия, а в жизни Гука они встречаются на каждом шагу, а альфа каждый раз об них спотыкается. Чонгук любит учиться на своих ошибках, чтобы их не совершать в дальнейшем.
Тэхён — его ошибка. Ошибка, которую он хочет совершать снова и снова. Чон влюблён, а любовь является самой главной ошибкой в жизни. Мы не выбираем, в кого влюбляться, ведь сердце — главный двигатель этого процесса. Мы лишь подчиняемся сердцу, не смея противостоять. И Чонгук поддался этому искушению. Если честно, дело тут совсем не в истинности, совсем нет. Чонгук видит в Тэхёне того, чего другие просто-напросто не замечают или просто не хотят замечать. Для всех Тэхён — пустышка, которая не умеет, даже не так, не знает, как это, любить. Но для Гука омега имеет большую ценность. И только альфа видит в блондине ранимого омегу, который хочет познать неизвестные для себя чувства.
Поведение Тэхёна отталкивает. Чонгук даже не даёт повода для ревности: не отвечает омегам взаимностью, хотя те уже готовы к нему в постель лезть, лишь бы получить долгожданное внимание, но Чону этого совсем не надо. Ему бы просто Тэхёна под боком, который будет ластиться и мурлыкать от каждого его прикосновения, словно маленький котёнок.
«Боже, Чонгук, успокойся.» — мысленно умоляет себя альфа, ведь сердце бьётся как бешеное, а ладони стали потеть. Волнуется. Чон реально волнуется, когда видит вдалеке очертания знакомого дома. Судя по адресу, который ему дал Юнги, омега живёт именно там. Вся уверенность мгновенно улетучивается, и Чонгук губы кусает до крови, стараясь унять собственное сердце. — «Это всего лишь Тэхён. Ты и раньше мог контролировать эмоции рядом с ним». — Чонгук умел контролировать свои чувства, держать их в узде, но легче, конечно, сдержать себя, когда вокруг много людей. Сейчас же, он с Кимом будет наедине. Чёрт, так сложно будет сдерживать себя, но Чон попытается. Это будет новым испытанием для него. Находиться с Тэхёном, когда вокруг есть хоть кто-то, просто, а когда ты один на один со своим предметом обожания, то всё становится намного труднее. Хочется его коснуться, крепко обнять и не отпускать. Альфа внутри Чонгука бушует, говорит, что так правильнее, не надо отталкивать СВОЕГО омегу, но здравый смысл требует иначе.
— Ты не стоишь меня.
— Посмотри на себя, пухляш.
Стоило подумать о Тэхёне как о человеке, с которым всю жизнь хочется быть, как в памяти всплывали те самые колкие фразочки со стороны Кима, а желание пропадало. И всё возвращалось на прежние места: Чонгук, который строил из себя холодного парня и Тэхён, который бегал за ним, словно хвостик.
***
Чонгук мнётся, буравит деревянную дверь взглядом, словно только она сможет решить его проблемы. Всё желание увидеть Тэхёна пропало, когда ему лицом к лицу стоило встретиться с дверью, которая буквально отделяет его от омеги. Вот, надо только нажать на звонок и всё, пути назад уже не будет. Ему придётся поговорить с Кимом в любом случае, этого не избежать и лучше сделать это сейчас, чем откладывать на потом.
«Ну что же, рано или поздно это нужно было сделать» — Чонгук губы кусает и звонит в дверь. Сердце бешено бьётся в предвкушении встречи. Хочется позволить себе большее, чем просто разговор, но, увы, нельзя. Надо всего лишь отдать блондину конспекты и уйти, не оборачиваясь. Даже если Тэ будет просить остаться, то всё равно нельзя.
По ту сторону слышатся тихие шаги, словно Ким нехотя шёл открывать ему дверь. У Гука единственный вопрос в голове: А сказал ли Тэхёну Юнги, что он пришлёт вместо себя Чонгука? Чёрт, если бы Чон не терзал себя мыслями о их отношениях с Тэ, то сразу же почувствовал во всей этой ситуации подвох.
Поздно…
Слишком поздно убегать: дверь отворяется, являя Чонгуку такого… возбуждённого Кима? Нет, серьёзно. Блондин сейчас выглядел так беззащитно. Губы его были все красные, скорее оттого, что омега их постоянно кусал, волосы, которые обычно всегда были уложены, сейчас находились в творческом беспорядке, а глаза… Чонгук сглотнул, взглянув в них. Взгляд у омеги в упор был направлен на альфу и, упаси Господи, Гук был точно уверен, что Ким в мыслях его уже раздел и, скорее всего, трахнул.
«У него, блять, течка!» — запоздало дошло до Чонгука. В нос ударил давно полюбившиеся запах лесных ягод, который заполнил собой все лёгкие альфы, не позволяя ему здраво мыслить. У Тэхёна, блять, течка! Почему он сразу не догадался? Всё было запланировано с самого начала. А он, придурок, который не смог составить правильную цепочку у себя в голове. Юнги его не знает, но доверяет Чону отнести конспекты, ЗНАЯ что у Кима течка и, скорее всего, что они с Тэхёном истинные тоже. О какой болезни может идти речь, если Тэ, к слову, редко пропускал все занятия. Точнее, вообще их не пропускал.
— Гуки, — выдыхает омега, протягивая руки к альфе. Его голос тихий и уставший. Было видно, что старший еле шевелил языком. Ким хватает Чона за рукав куртки и тянет к себе в дом, обрубая все попытки альфы вырваться. Что уж говорить, если Тэ захочет чего-то или кого-то, то его силе позавидует любой представитель сильного пола. — Почему свою течку я должен проводить один, а не со своим альфой? Один, в одиночестве, изнывающий от желания, пока ты шляешься не пойми где. Блять, да ты охуел! — шепчет омега прямо в губы, прижимая Гука к стене.
— Я так не могу, Тэхён! Да пошла эта выдержка нахрен! — шипит Чон, впиваясь в губы Кима поцелуем. Самоконтроль альфы помахал ему ручкой, явно сдаваясь и желая провести хорошо время. А Гук проведёт. Он отыграется на Киме так, что тот не сможет ближайшую неделю сидеть.
***
— Так, я всё взял? — сверяясь со списком продуктов, щебечет себе под нос рыжеволосый. Скоро Чонгук должен вернуться из института, поэтому надо приготовить ужин. Родителей не будет — те сказали, что им надо разобраться с важными бумагами, поэтому ребята сегодня будут одни. К слову, Хосок не считал, что это плохо, наоборот, у него была возможность расспросить брата обо всём. Папа, который постоянно находился где-то поблизости, мешал братьям побыть наедине, что, конечно, расстраивало старшего. Чувство, что они медленно, но верно отдаляются друг от друга не покидало его. Одиночество поселилось внутри него, царапаясь, напоминая о том, что, увы, всё не будет как прежде. Хосок сам виноват: не сдержал обещание, которым младший очень сильно дорожил, буквально растоптал чувства. А Гук пусть и альфа, но в то время был очень раним. Любое слово, брошенное невпопад, могло окончательно выбить его из клеи. Тот мог часами не выходить, закрывшись в комнате и размышляя о том, почему с ним так обращаются.
— Так, кажется, я всё взял, — Хосок взглянул на наручные часы и улыбнулся, — о, у меня ещё есть время. Нужно быстро идти домой. Надеюсь, Гуки понравится то, что я для него сделаю. Нет, ему точно это будет по душе. И я верну с ним прежние отношения. Чонгук расскажет мне обо всём, а дальше мы с ним решим эту проблему.
Хосок всё бормотал, мечтательно закатывая глаза. Омега уже стал подходить к свободной кассе, но заметил вдалеке знакомую макушку. Мин Юнги — тот парень, друг Тэхёна и, к сожалению, его истинный, с которым он уже и не искал встречи. Альфа стоял неподвижно и изучал стенд с сигаретами, видимо, выбирая. Ах, надо было догадаться, что тот курит. Этот Мин слишком уж пафосно себя ведёт, так что неудивительно, что ведёт такой развязанный образ жизни. Такие вот мальчики, которые строят из себя крутых, хотят побыстрее повзрослеть и попробовать запретные для их возраста вещи. Вот только Хосок ещё больше разочаровался в нём.
Омега нехотя плетётся к кассе, где стоял Юнги. Почему-то другие кассы либо не работали, либо там было много людей и очередь двигалась мучительно медленно.
— Ты знаешь, что курить вредно? — вырвалось у омеги раньше, чем он успел подумать. Хосок всегда был за здоровый образ жизни, поэтому никогда не упускал возможности вставить свои пять копеек и направить молодежь на путь истинный. И, если честно, иногда эта черта характера его раздражала, но, как говорится, ничего не поделаешь.
— А ты что, против? — Юнги хватает первую попавшуюся под руку пачку сигарет, оборачивается и замирает на месте, явно позабыв все те колкие фразочки, которые хотел выплюнуть в лицо наглецу. Перед ним стоит его истинный. Недовольно, конечно, хмурится и смотрит на сигареты в его руках. Но это не так важно, как-то, что они наконец встретились и смогут нормально всё обсудить. Тогда им помешал Тэхён, который пытался разобраться в своих отношениях с Чонгуком. Но здесь… здесь они совершенно одни. — Ты тот омега… Хосок, кажется, да?
— И что с того? — хмыкает Хо, выкладывая из корзинки продукты, чтобы их пробили. Нет, он понимал, что Юнги тоже чувствует в нём свою пару, но омега, будучи уверенный в своём решении, не хотел развивать эту тему снова. — Слушай, я знаю, что мы истинные. И? Я не готов к отношениям, причём с таким человеком как ты. Мы совершенно два разных человека: у нас разные характеры, взгляды на жизнь. Чёрт, пойми, наконец, мы не сможем быть вместе! — расплатившись за покупки, рыжеволосый вылетает из магазина, да так быстро, что Мин не успевает среагировать.
«Чёрт, он не должен был уйти слишком далеко. Только не сейчас!» — Юнги чертыхается про себя, хватает пачку сигарет, быстро кидает деньги перед продавщицей и, не дожидаясь чека, выбегает следом за омегой, не обращая внимания на возмущения женщины.
Сейчас у него одна главная цель — успеть за рыжеволосым, который так виртуозно уворачивается от попыток поговорить с альфой.
— Хосок, подожди! — видя впереди знакомую макушку, кричит Шуга. Хо слышит всё, ускоряет шаг, переходя на бег. Видеть Мина совершенно не было никакого желания, говорить с ним тоже.
В нос снова ударяет запах мяты и малины, который Чон так старался забыть все эти дни. И, чёрт возьми, хотелось поддаться этому аромату. Омега внутри Хосока просто ныл, рвался к своему альфе, проклиная рыжеволосого за то, что тот упрям и просто не может, наконец, принять Юнги. Мин догоняет его, хватает за руку и прижимает к себе со спины, утыкаясь носом в шею. Запах апельсинов заполнил лёгкие, заставляя брюнета просто сходить с ума. Хотелось стоять так целую вечность: просто вдыхать полюбившиеся аромат и наслаждаться близостью с желанным телом. Но Хосок, видимо, не разделал его планы, продолжая вырваться из крепких объятий.
— Пусти меня, Мин Юнги! — шипел Чон, чувствуя, как хватка становится с каждой его попыткой сильнее.
— Ах да, как я мог забыть. Ты же сейчас к своему Чонгуку побежишь в объятья! — парень усмехается, оголяя плечико омеги. Хосок хнычет, хочет выбраться из плена. Что задумал этот Мин Юнги? Хотя, если честно, он даже знать этого не хочет. — Интересно, что будет делать Чонгук, если увидит метку от другого альфы?
Мин вдыхает запах, целуя плечо Хоби, вызывая у последнего толпу мурашек по телу. Пусть он и отталкивает альфу от себя, но тело-то хочет другого. Совсем другого. Омега не в силах противостоять ему.
Мин кусает нежную кожу, оставляя метку. Всё, больше Чонгук не посмотрит на того, кто давно принадлежит ему.
Хосок только его.
Мин уходит, оставляя омегу в полной растерянности и с болью в плече.