Его взгляд пронзил моё сознание, заставляя ещё больше съёжиться от непонимания самой ситуации. Во-первых, каким образом Алекс проник в наш дом? Хотя это самый простой вопрос, и я знаю ответ на него: через входную дверь.
Но кто его пустил? Ещё проще. Марк!
Так, уйдём от банального к сложному. Что он тут делает — это, во-вторых? Не смог дождаться вечера? И в-третьих, чего мне ждать от его явно не милого взгляда. Он смотрел на меня как удав на кролика, готовый за секунду разделаться со своей жертвой. А этой жертвой в данный момент была я!
Непроизвольно сглатываю и пытаюсь поднять голову с подушки, два шага и преподаватель уже сидит на краю кровати и успокаивая, поглаживает мои волосы, не позволяя мне продолжить движение.
— Почему не сказала, что плохо себя чувствуешь? Всё до меня доходит через десятые руки, — он злится, но его взгляд смягчился и теперь искорки участия стали вспыхивать в глазах.
— Мне уже лучше, поэтому позволь встать, — пытаюсь увернуться от его руки. И перекатываюсь на другую сторону кровати.
Алекс встаёт следом.
Обхожу кровать, стараясь держать дистанцию, но не выпускать из вида белоснежную рубашку и вздымающуюся под ней грудь. Ах, как хочется провести кончиками пальцев по шелковистой коже под ней, вызывая ворох мурашек, которые позже разбегутся в разные стороны!
Алекс поджал губу, но с места не сдвинулся, лишь поставил руки на бёдра и играя со мной в игру: «Кто ловчее?» продолжал наблюдать за моими передвижениями. Отступать или убегать, я не собиралась, но старалась сообразить, когда же мне обескуражить «папочку» сюрпризом?! Поэтому остановилась и стала ждать.
Он, видимо, уловил мою нерешительность и не дав даже моргнуть, в несколько шагов пересёк комнату и подхватив мою растерявшуюся личность, под ноги закружил на руках. Я обняла его за плечи и вдохнула притягательный запах моего мужчины.
«Это противозаконно! От столь желанных запахов, прикосновений и его дыхания на моих волосах, можно потерять голову. А мне этого делать никак нельзя. Я должна сопротивляться, но как же не хочется!» — И ещё больше прижимаюсь к нему.
Закрываю глаза, потому как голова начинает слегка кружиться. Делаю глубокий вдох и сжимаю пальцы. Кажется, это подействовало. Алекс прекратил меня кружить и, не отпуская с рук, присел на кровать.
— Я соскучился, — выдохнул он возле уха и пресловутые мурашки, тут как тут, рассредоточились по телу.
— Я больше, — меня сбивает с мыслей, ощущение близости с этим человеком. Внизу вновь потянуло, от желания сесть удобнее, например, как всадница.
— Почему тогда эти сложности? Ди, только один звонок и я бы приехал.
— Один звонок? — губами провожу по его щеке. Алекс, уловив мой порыв, поворачивается и захватывает их в плен, заставляя всхлипнуть от жадности этого поцелуя.
Мои губы горят. Но он не отпускает их, продолжая терзать и наслаждаться, заставляя терять связь с реальностью. Я не могу ему отказать ни в чём. Он нужен мне! Нужен весь! Без остатка...
И тут как ушат холодной воды, воспоминания заставляют сцепить зубы и рукой упереться в его грудь.
Алекс, не понимая меня, замер, затем ослабил хватку, а после и вовсе отпустил моё сопротивляющееся тело.
Я встала и для уверенности отошла к окну на безопасное расстояние. Хотя таковым оно не являлось. Именно в этом месте я была уязвима. Даже отступать некуда.
— Я звонила и не раз. Но, видимо, ты был слишком занят, чтобы ответить, — с язвинкой делаю акцент на слове «занят».
Алекс потирает пальцами переносицу.
— Диана, я же уже объяснил, что был на совещании, а потом отлучился.
— Действительно?!
— Это вопрос? — он сложил руки перед собой. Поза, которая говорит о том, что Алекс что-то скрывает. И я, кажется, знаю что!
— Видимо, уже нет, — сверкаю глазами, стараясь удержать в себе рвущийся поток эмоций и желание... простить и забыть, лишь бы не стоять так далеко от него и не ощущать окутывающее тело одиночество. «А, может, именно сейчас сказать Алексу о ребёнке? Хотя нет, я не готова! Пусть поищет себе оправдания».
— Блин, да что всё так сложно, — он поднимает руку и взъерошивает свои волосы.
— Я сама не понимаю. То ты любишь, то... — и сжимаю губы. Может, не стоит сейчас говорить, то, что я видела. Может, он сам найдёт оправдания, хотя чего ждать. Я уже залетела. Поэтому мне решать нечего, а он пусть ломает себе мозги, что для него приоритетный. — То гуляешь с шикарной пышечкой рядом с институтом. Кстати, смени имидж, бежевый тебе не идёт.
Его челюсть, явно коснулась пола. Алекс часто заморгал, потом сглотнул, мне даже показалось, что сейчас у него будет вывих челюсти.
— Когда?.. — он вновь сглотнул. Я видела, как Алекс растерян и пытается сложить огромный пазл, причём устанавливая новый мировой рекорд. — Где ты меня видела? — хрипотца в голосе выдаёт его волнение.
— В тот день, когда звонила. Я знаю, ты мужчина и вам позволено больше, чем нам женщинам. Да я и сама виновата, подтолкнула тебя к другой. И не буду настаивать и претендовать, на многое. Лишь скажи: что дальше?
Он хотел что-то ответить, но я, подняв кверху указательный палец, попросила подождать и не перебивать.
— Я не могу, что-либо изменить. То, что произошло до наших отношений, лишь эпизод. Мой протест! Мой эгоизм! И теперь я могу заплатить огромную цену. И ещё долго я буду восполнять в своём сердце эту брешь. Но ты, даже не позвонил, не вспомнил обо мне. Ты даже не попытался... — опять эмоции. Слёзы заполнили глаза и я шмыгнула носом. Алекс тут же двинулся ко мне. Я выставила вперёд руку, но это словно и не преграда для него. Он прижал меня к себе и стал поглаживать спину успокаивая. — А я ждала... Ждала, что ты просто придёшь, без предупреждения. Вот так прижмёшь и успокоишь. Мне всего-то и надо было почувствовать тебя, — я уже всхлипывала, а на рубашке от моих слёз расплылось мокрое пятно. — Даже Марк всё понял. — Ну это я придумала, для пущего эмоционального посула.
— Нам надо поговорить, — какая-то сталь в его голосе. Значит, я была права! И он больше не чувствует того, что чувствую я.
— Говори, — немного отстраняюсь.
— Не здесь и не сейчас, — удивляюсь его командному голосу.
— Почему? — что-то плакать перехотелось. Явно, этим жалости я больше у него не вызову.
— Всё потом. Сейчас ты должна взять несколько своих вещей. И я жду тебя в гостиной, — Алекс разжал объятия и, оглядев с ног до головы, стал удаляться к двери.
— Зачем? И почему мы не можем поговорить сейчас? — мне это всё начинает не нравиться.
— Диана, когда ты научишься слушаться? Повторяю: я жду в гостиной. Надеюсь, твой брат не откажет в чашечке чая.
Ах, всё-таки Марк его впустил! Ну, я и сама это понимала. А упрямство так и вопит, что стоит замкнуть за ним дверь, чтобы Алекс больше не командовал тут, в моей спальне. Да только жаль замков никто не поставил. А может шкафом заблокировать? Или стул повесить, просунув в ручку. Хотя это только в фильмах всё реально, а в жизни выломает он мои двери и железную ножку стульчика согнёт. Мало ли что у этого командира на уме. А стульчик жалко!
И теперь ломай голову, какие вещи собирать? Может халат? Или вечерний наряд? А может красивый кружевной комплект, взамен купальнику?
Вот неужели нельзя сказать конкретно?! Ещё женскую логику ругают в несостоятельности.
А где она?
Кто знает?..
Я знаю! Умерла на развалинах мужской логики! И теперь сиди гадай, что тебе велели собрать.
Беру свой старый рюкзак. Выкладываю книги и конспекты и закидываю в него красивый комплект нижнего белья, шелковый халат, джинсы и рубашку. Не знаю зачем, но туда отправился старенький свитер. Надеюсь, этого будет достаточно.
Оглядев комнату, словно пытаясь запомнить каждую морщинку на обоях и складочку на теневых занавесках, покидаю её.
Тихий мужской смех раздаётся из кухни, вызывая в моём воспалённом мозгу недоумение и раздражение. Я полностью обескуражена таким изменением в их отношении. Когда Марк успел уступить Алексу и теперь вот так с лёгкостью беседует с ним. Но больше волновало то, куда меня сейчас заберут и когда начнут оправдывать свои поступки?
Хотя, вот он момент неожиданности, когда могу этих двоих заставить нервничать, а уж это я умею. И представить их реакцию на мой выпад не так уж и сложно.