— Дон... — пролепетала Айрис сквозь звуки классической музыки. — Представь только, я потратила целый год впустую... Ради сегодняшнего дня. Ты, вероятно, хочешь сказать мне, что я наконец заслужила стать звеном в твоей семье...
— Тише, моя милая леди, — убаюкивающе шепнул Айзек. — Расслабься. Подумай о чем-то приятном. К примеру, о нас...
Несмотря на то, что девушка была пьяна, она с напрягом восприняла сказанные боссом слова. С детства ее учили одному: приятно — это быть исполняющим обязанности человеком в одной из пяти уважаемых мафиозных семей. Она не слышала ничего про любовь, страсть или нежность. Для нее не существовало понятия о том, что с кем-то можно быть. Но... Она всегда чувствовала, что женская природа рано или поздно укажет ей ее истинное предназначение и раскроет глаза на правду.
— Я не знаю, о чем ты говоришь... — покачиваясь в медленном танце, зеленоглазая прижалась к груди парня.
Она попыталась расслышать ритм его пульса, но ей казалось, что вместо этого ее встречает лишь леденящая слух тишина. Глубокая, не имеющая под собой абсолютно ничего.
— Ты замерзла? — с неподдельным беспокойством поинтересовался Айзек. — Я дам тебе свой пиджак...
— Нет, — она резко прервала его и схватила за руку.
Тонкие девичьи пальчики крепко сжались вокруг сильной мужской ладони. Спустя пару секунд они поднялись выше, к запястью, и ухватились за него. Сердцебиение. Оно не прощупывалось. Никак. И это несмотря на то, что Айзек опустошил минимум полторы бутылки вина и выкурил почти пачку сигарет. Он был пуст. Словно перед девушкой стоял не человек, а какое-то сущее недоразумение. К ее ушам прилила кровь, она раскраснелась, а в животе у нее будто все стянуло. Участилось дыхание, пересохло во рту.
— Ты не в порядке, вся побелела, — брюнет попытался удержать жертву в своих объятиях, но та стала очень настойчиво отбиваться от подобных жестов.
Он не стал настаивать. Одно из правил кодекса мафии — относиться к женщине с уважением. И в то мгновение парень действительно разглядел в ней женщину, а не робота, вечно настроенного на верную службу.
Ему даже стало обидно: нельзя было поддаваться на эти сантименты со стороны хрупкой натуры ничем не испорченного цветка...
Айзек пропустил через свою постель многих девушек: это были и его бывшие солдаты, и выпускницы девичьих домов, и обычные работницы магазинов, кофе-шопов, книжных лавок. Но он не понимал одного: почему все они, все до одной, были так одержимы грязью и сексом? Хотя нет, он все прекрасно осознавал — слабая душа без шансов на выживание погибнет в его руках, станет жалкой марионеткой. Поэтому все они давно уже мертвы. Но Айрис...
— Ты не человек, — стиснув зубы и сдерживая наступающие слезы, выпалила она. — Ты монстр! И не пытайся прикоснуться ко мне своими мерзкими лапами! В тебе нет ничего, что позволило бы мне довериться! Твои искусные попытки пробудить во мне чувства... Ради чего?! Ответь!
— Прекрати... — парень резким шагом приблизился к девушке, и, хватая ее за плечи, толкнул на кровать.
Его глаза вновь загорелись алым пламенем. Взгляд стал диким, необузданным, кровожадным. Еще чуть-чуть — и он бы потерял свою маску прикрытия, его бы разорвало от жажды...
— Убей меня прямо сейчас, — приказала Айрис, глядя на нависшего над ней Айзека.
Жаркое мужское дыхание шпарило ее молочную, тонкую кожу. Она чувствовала, что попалась, что оступилась, необдуманно подпустила к себе близко какую-то нечисть. И тот, кто скрывал свой истинный облик целый год, на самом деле был...
— Я демон, Айрис, — низким, хриплым голосом пробормотал мафиози, после чего приблизился к губам своей желанной куклы, — и я хотел бы знать твое самое заветное желание в жизни... В обмен на твою душу.
***
Хрупкие девичьи плечи и руки оголились, с них плавно соскользнули рукава платья. Атласная ткань пала на шелковистый ковер под ногами. Это тело было похоже на карту звездного неба. С каждой секундой на нем находились десятки новых созвездий из родинок и веснушек. Кожа покрылась мурашками от страха и перевозбуждения. Аккуратные женские пальцы принялись расстегивать пуговицы на рубашке — одну за другой. Мужская грудь высоко вздымалась от слишком глубокого дыхания. Тяжелая ладонь бережно опустилась на девичьи волосы, слегка пригладив их.
— Я больше не твой хозяин, — притягивая почти обнаженное тело Айрис к себе, прохрипел Айзек. — Я больше не Дон для тебя, и я больше не твой главный враг...
Его руки аккуратно блуждали по ее тонкой талии, пальцы играли по каждому ее позвонку, будто она была роялем, а он — лучшим пианистом в мире. У девушки подкашивались ноги от волны нахлынувших эмоций. Ей предстояло принять решение ценою в жизнь. Она все еще не до конца верила словам мафиози, но одно воспоминание об алых зрачках развеивало все сомнения: он не человек, и это правда.
— Еще в детстве я тайком читала книги со сказками, где авторы описывали прекрасное чувство... — Айрис выпаливала жаркие слова в губы парня, — ...которое называют любовью. Но у меня ее никогда не было. Ни от родителей, потому что они отказались от меня... ни от воспитателей. Мне скоро уже двадцать лет, а я никак не пойму, почему в этом мире столько криминала и жестокости...
— Теперь ты понимаешь, почему я хочу насладиться именно твоей душой?..
— Да, — кивнула кукла, — понимаю...
Жизнь воспитанницы девичьего дома явно направилась не в то русло. Айрис была крайне умна, сознательна и серьезна не по годам, но ведь она пропустила такой важный период своего пребывания в этом мире — детство... Ей хотелось рассерженно чертыхаться и бить посуду за отнятые годы, хотелось плакать и разбивать кулаки об стены, чтоб в кровь. Однако вместо всего этого ей выпал шанс реализовать все утраченные мечты с помощью сделки. Перед ней предстал сам дьявол во плоти: лживое, хитрое и вечно голодное существо, толкающее на искушения и пороки. И все, ради своей выгоды. Но разве не прекрасно будет умереть, зная, что жизнь была отдана за что-то стоящее? За что-то, чего девушка никогда бы не добилась собственными силами.
Айзек с трепетом уложил нагое тело своей любовницы на мягкую перину, после чего возвысился над ней. Она, без капли сомнения, притянула его к себе за плечи, чтобы подарить свой первый, легкий и в какой-то степени даже искренний поцелуй. Молодое сердце забилось чаще, звуча набатным боем в глубине груди. Каждый изгиб ее тела был обласкан сильными мужскими руками. Это был поцелуй ангела и демона: губы вечно противостоявших друг другу существ слились в жарком соприкосновении. Их действия сочетались так же идеально, как два подходящих друг другу кусочка пазла. Девушка легко смогла подстроиться под ритм главы мафии, он же старался быть самым ласковым и ручным.
— Научи меня настоящей любви, о которой я столько читала, но которую не встречала ни разу за всю свою жизнь... Будь рядом и не смей меня предавать. Защищай, учи новому, береги и храни, как зеницу ока... — этот яд в голосе Айрис, такой сладкий и манящий. — Не смей от меня отворачиваться и лукавить, никогда...
— Да, моя госпожа... — Айзек принялся усыпать ее тонкую шею влажными поцелуями, опускаясь все ниже и ниже.
Он чувствовал дрожь в теле своей дамы: его проворный язык оставил мокрую дорожку от ключиц до середины грудной клетки.
— Печать будет здесь, — решил он, — между сердцем и пустотой. Между огнем и льдом. Между криком и молчанием. Между жизнью и смертью...
Она зарылась пальцами в его черных, как смоль, волосах. Перебирала каждую прядь, хваталась за загривок. Айрис ловила на себе его взгляды сквозь мрак ночи: он больше мог не скрывать своих настоящих алых глаз. Глаз, наполненных кровью и тысячами поглощенных душ.
Ей больше не хотелось думать и заниматься самоистязаниями. Ей хотелось, чтобы демон помог ей стать счастливой.
— Я заключаю с тобой контракт.
Все поместье поглотила неестественная тишина. Единственными звуками являлись приглушенные девичьи стоны и тяжелое мужское дыхание, там, в покоях на втором этаже.
Между жизнью и смертью. Возможно, любовь была куда страшнее, чем весь беспредел, творившийся в городе Z. И Айрис была умна. Только знала ли она, на что себя подписала?
— Я буду следовать за тобой преданней, чем твоя тень... — сквозь поцелуи и прерывистое рычание шептал демон.
Любовники договорились: тот, кто предаст их кровавую верность друг другу до исполнения цели контракта — умрет.
«Он обязательно проиграет, ведь он демон — сгусток кровожадности, разврата и лжи. У него не хватит терпения учить меня любви, о которой он сам ничего не знает. Можно считать, условия сделки для него — невообразимая фантазия. Айзек не сможет продержаться долго...» — подумала Айрис, и это вызвало в ней некую необъяснимую грусть.
«Она обязательно проиграет, ведь она человек — сгусток кровожадности, разврата и лжи. Люди всегда предают друг друга, в отличие от нас, демонов. Но... Но пока ее душа чиста, она должна достаться мне. Ради этого я буду учиться любви вместе с ней, и она мне поддастся. Айрис не сможет продержаться долго...» — подумал Айзек, отчего его будто ударило током.