«Идею этой сказки, а может и не сказки, поймет не только взрослый, но даже карапуз!»
Пока космические корабли бороздят просторы нашей необъятной вселенной, а медведи чешут свои молочные спины о земную ось, в небольшом городке, стоящем аккурат за Уральскими горами, люди ждали снег.
До нового года оставалось всего десять дней, но ни горьковатый аромат мандаринов, развалами лежащих во всех магазинах, ни сосновый хвойный запах, то и дело возникающий на центральных улицах, не давали ощущения волшебства от приближающегося семимильными шагами праздника.
Лохматый пёс сидел на ступеньках перед входом в булочную. Его уши смешно свисали, почти касаясь глаз. Рыжая с белыми разводами шерсть стекала сосульками. Хвост отбивал ритм, словно метроном. А глаза, казалось, прилипли к носу и с упоением, даже каким-то пьяным рассеянным взглядом провожали спешащих мимо прохожих. Хлопала дверь, и вокруг собаки, словно джинны из бутылок, проносились и кружились запахи сдобных булок, корицы, копчёных сосисок и...
...все запахи заслонил единственный аромат. Так пахла Она. Головокружительно, маняще... Сосиска в тесте. Нежнейшая румяная сдоба, легкая, тающая во рту, и в объятиях этой нежности — сочная сосиска. Вот она — покачивается перед влажным носом. Её держит покрасневшая от мороза рука мужчины, который в такой мороз не потрудился надеть шапку и шарф, да и пальто тонкое не по погоде.
"Приезжий", — подумал пёс, лизнул доверительно руку, схватил угощение и потрусил в укромный двор. Там старый дворник сколотил приблудившемуся псу будку, набил её сеном и пару раз в день выносил горячей еды. А теперь у пса был и новогодний подарок.
А мужчина вдохнул полной грудью обжигающий лёгкие воздух, растёр покрасневшие уши и пошёл по улице, на ходу уплетая исходящую паром вторую сосиску. Ещё пару дней назад он был несчастен, хотя его жизнь выглядела не хуже, чем бытность окружающих. Даже лучше некоторых. Но очередной серый день изумил новостью: до Нового года осталась неделя. А ёлка забыта в шкафу, игрушки практически все пришли в негодность, гирлянда расстелилась в руках путаницей поломанных проводов. Друзья оказались все жутко заняты, а любимая когда-то женщина исчезла с горизонта ещё летом.
"Сколько же я спал мёртвым сном?" — подумал мужчина, считая пролетевшие мимо дни, и правда похожие на сон мертвеца. Вот тогда он и решился.
Но перед этим он оставил послание одному человеку, которого когда-то считал другом. Этот человек жил так же, как он, запертый в офисном гробу, загнанный повседневной рутиной. У него скоро день рождения. Можно что-то купить, как сувенир, если он последует мысли, которая озвучена в послании.
Снег залепил лобовое стекло. Он повалил с обеда крупными влажными хлопьями, превратив все вокруг в сплошное белое полотно. Видимость нулевая, да и куда ехать, Макс не представлял. Вернувшись в родной город под Новый год, он вдруг понял, как много времени прошло.
Внезапно дверца распахнулась и на пассажирское сидение плюхнулась заснеженная девушка.
— Поехали, — всхлипнула она, смахивая тающие снежные хлопья с себя и разводя слякоть в салоне. Ироничная улыбка Макса, глядевшего на это безобразие, таяла вместе со снегом.
Девица, впрочем, была хороша. Длинные гладкие рыжие волосы, веснушки на небольшом носике, который она сейчас морщила, сдерживая слёзы.
— Ну, поехали уже! — топнула она каблучком в пол салона, заметив, как Макс ее рассматривает.
— К-куда? — хмыкнул Макс, осознав, что ему придется поработать таксистом.
— Всё равно...
Она обиженно уставилась в лобовое стекло, по которому ходили щётки, ничего не очищая.
Макс качнул головой и взял в руки телефон, думая, предложить ей пиццерию — есть хотелось жутко.
На экране всплыло сообщение с незнакомого номера. "Сегодня в 6 под фонарём" — прочитал Макс, и перед глазами почему-то совершенно четко всплыл тот самый фонарь,
свисающий со ржавого, покосившегося козырька над темным провалом входа в подвал жилого дома в 3-м Плотниковском переулке. Осклизлые истёртые ступени вели вниз и вправо в темноту низкой, скошенной арке, под глубоким сводом которой угадывалась тяжелая дверь без ручки, перепоясанная массивными полосами из позеленевшей от сырости меди.
«Йольский кот и дикая охота, отличная идея! — Макс торопливо вбивал адрес в навигатор. — Это однозначно лучше пиццерии, да и любого ресторана в городе. Но... неужели... неужели он ещё жив? Столько времени прошло... Часы, дни, сложившиеся в мучительно длинные месяцы и годы... Не может быть!»
Макс медленно тронулся, следя за яркой линией указателя маршрута. Девушка на соседнем сиденье всхлипывала и рылась в сумочке. Он потянулся к бардачку, нашарил там пачку бумажных платков и кинул ей на колени.
— Как вас зовут?..
Она усиленно шмыгала носом, и Максу стало казаться, что она специально игнорирует его вопрос. Стал перебирать в голове женские имена, которые, казалось, должны ей подойти. "Снежана?.. Нет, слишком она для этого солнечная, пусть и плачет сейчас в три ручья". Макс, отвлёкшись от дороги, глянул в зеркало заднего вида, чтобы с его помощью разглядеть попутчицу. "Злата... Вера... Алиса..."
— Алиса, — подтвердила девушка, смело глядя ему в глаза через зеркало, а Максу стало казаться, что она умеет читать мысли.
Он стушевался, но замаскировал своё смущение тем, что принялся сосредоточенно разглядывать горевший красным светофор. Алиса больше не шмыгала и с интересом рассматривала его. Макс не видел, чувствовал это: жар залил уши, затем правую щёку, сполз на шею, будто повторяя взгляд Алисы. Макс откашлялся и сказал, желая разбить ставшее неловким для него молчание:
— Вам действительно всё равно, куда я еду?
— Я тоже хочу его увидеть.
— Что?
— Тот фонарь на козырьке... Что-то мне подсказывает, эта ночь станет незабываемой, Макс...
Затем Алиса улыбнулась, а Макс, крепче ухватившись вспотевшими пальцами за руль, вперился взглядом вперёд, но перед глазами после каждого моргания всё ещё высвечивались искривлённые дугой ярко-красные губы попутчицы. Макс даже немного притормозил, на мгновение спутав их с сигналом светофора, но, поняв, что почудилось, нажал на газ, и машина рванула вперёд, затем на мост через реку. Фонари, мелькающие по сторонам, пролетали один за другим, и сердце отбивало чечётку им в такт. Тишина давила на уши, словно толща воды, но это казалось только снаружи. В голове же Макса крутилось множество громко кричащих вопросов, но в горле так пересохло, что пришлось перед тем, как задать один из них, прокашляться...
— Почему вы сели ко мне в машину? — голос разрезал тишину в салоне отзвуком скрипящего наста под полозьями санок.
Макс снова закашлялся, прогоняя этот холод из своих связок. Алиса молчала, в зеркало Макс только видел, как она закусила губу и не отрываясь следила за мелькающими тенями за окном. Снегопад создавал иллюзию взбаламученной субстанции, обступающей, теряющуюся в сплетении улиц машину. Словно Макс и Алиса в стеклянном шаре и кто-то любопытный встряхнул его, желая оживить маленький запертый мирок, вдохнуть в него жизнь.
— Потому же, почему и вы вернулись в этот город... он позвал, — от сказанного ей почти шёпотом, все волосы на теле Макса всколыхнулись под натиском разбегающихся по коже мурашек.
Мысли, подобно рою снежинок в свете фар, мелькали хлопьями в голове, медленно складываясь в узнаваемый образ. Навигатор вёл машину уверенной линией к цели, которая уже маячила на горизонте, но вдруг, когда Макс пару раз моргнул, экран потемнел. Закончив поворот, Макс прижался к обочине, чертыхнувшись под нос и нажимая на дисплей, пытаясь вернуть картинку. Тихое урчание мотора внезапно затихло, и фары, медленно слабея от наступающего со всех сторон мрака, окончательно погасли, оставляя Макса и Алису в кромешной темноте какого-то переулка. Судорожный вздох донёсся из-за спины Макса, и тонкая рука схватила его за плечо, сжимая сквозь тонкую ткань пальто. Глаза медленно привыкали к облепляющему мраку, два дыхания наполняли звуками тревоги и неизвестности, что-то вспыхнуло в отдалении, и Макс с Алисой оба подались к окнам, в попытке рассмотреть мерцающий источник света в убегающем в неизвестность переулке.
— Кажется, он нас ждёт... — тихо прошептала Алиса....
...Мурашки волной пробежались по телу Макса, оставляя дрожь на кончиках пальцев, а после его накрыло лавиной воспоминаний, тех самых, далеко спрятанных в самой глубине, словно пыльная шкатулка, бережно убранная на антресоль от чужих, ни для кого не предназначенных глаз. Фейерверк эмоций, как калейдоскоп, сменяли друг друга с нарастающей скоростью...
Страх, предвкушение, неуверенность, надежда...
Неожиданно салон автомобиля наполнился таким искренне-счастливым смехом, от которого, резко остановившись, вздрогнула кошка, что намеревалась перебежать дорогу, чуя на той стороне соблазнительный запах жареной рыбы. Светящиеся в темноте раскосые зелёные глаза котофея будто лучились пониманием и мудростью, и без спешки и сожаления чёрное чудо, сменив маршрут, растворилось в темноте, так и не перейдя дорогу.
Отсмеявшись под изумленным, непонимающим взглядом Алисы, водитель вышел из машины и, обогнув её, открыл дверцу, уверенно протягивая руку пассажирке.
— От судьбы не уйдёшь, — твёрдым голосом произнёс Макс.
К тому времени снегопад, что шёл с обеда, резко прекратился, как-будто кто-то таинственный нажал на выключатель, не по шалости или детской прихоти, а чтобы следы, идущих за НИМ, не замело, тем самым давая возможность отыскать путь другим.
Алиса, поколебавшись с минуту, вдруг ослепительно улыбнулась и вложила свою хрупкую ладошку в руку Макса.
— Пошли, — решительно произнесла она, встряхнув рыжим золотом волос, и смело шагнула из машины на дорогу, но тут под ней что-то хрустнуло и... она вдруг стала ниже ростом. Макс едва успел подхватить её.
— Что это было? — произнесли они одновременно с недоумением.
— Каблук, — раздался рядом чей-то вкрадчивый голос. — Отрывай второй, Макс, и начинайте уже идти. Ждут вас... — добавил он слегка ворчливо.
Макс вздрогнул, пытаясь определить местонахождение неожиданного инструктора. Вокруг не было ни души, только на багажнике его автомобиля сидела...та самая чёрная зеленоглазая кошка, что несколькими минутами раньше уступила им дорогу.
— Ну, чего стоим? Кого ждём? — ехидно спросила она. — Ах, да... Знаю, знаю... Кошки не говорят. Но... Ой, опаздываем!.. Давай, парень, действуй!
Макс хмыкнул и, присев перед Алисой, быстренько лишил каблука и второй её сапожок.
— Ну, можем идти, — радостно произнёс он, выпрямляясь.
Алиса, до этого хранившая молчание, подняла на него мерцающие загадочным светом глаза, вновь улыбнулась, перехватив поудобнее его ладонь, и...
Последнее, что помнил Макс, это странное чувство внезапного лёгкого головокружения и ощущение, что его тело отрывается от земли... Наваждение прошло почти мгновенно. Он уже собрался шагнуть, но взгляд выхватил табличку с адресом на стене дома... Не веря глазам, Макс прочёл адрес, потом растерянно посмотрел на ржавый покосившийся козырёк перед собой. Сомнений не было.
Это был тот самый жилой дом в 3-м Плотниковском переулке. И тот самый фонарь на цепи, покачивающийся на козырьке. Тот самый...
— Ну, иди же... Смелей, — раздался голос у него за спиной. — Ты первый, а мы следом...
— Чудес не хватает! Нет ты слышал? Ему всегда мало. Отправляйтесь, говорит, в город, найдите несчастную душу...
— А где ее искать?
— То-то, где... Сейчас все к празднику готовятся, суетятся. Настроение у каждого — во! Фейерверк просто!
— Да. Но если мы не справимся, он рассердится. Ругаться начнет, совестить, трясти бородой, ещё посохом достанется...Что будет?
— А олени, они при чем? Кто им корм даст, кто им упряжки начистит? Один колокольчик фальшивит, заменить бы надо... Э-э-эх...
— Смотри. Вон там.
— А, что ?
В витрине магазина отразились две удивлённые рожицы.
Эльфы немного похожи на людей, только пожилых и невысокого роста. Посмотришь со спины, кажется, что ребенок, вдруг повернется, покажет морщинистое личико, тут же нахмурится, топнет ножкой и исчезнет. Потому что не положено видеть его, не всякому положено.
В зелёном парчовом кафтане, расшитом золотой нитью, с алым бархатом на обшлагах. Черные штаны заправлены в высокие серые сапоги с голубыми пряжками. Безлунной ночью метал на пряжках искрится и светится. Идёт их хозяин по улице, а за ним шлейф из серебряной пыли, звездочек, едва заметных голубых мотыльков..
На голове эльфа полосатая шапочка с колокольчиками — теми , что весело смеются маленькими язычками, когда едет праздничная упряжка. В каждом отдаленном уголке, промерзшего черного города, куда проникает этот нежный перезвон, становится ясно: "приехал" праздник или вот-вот наступит чудо.
Сейчас у Берси ( "медвежонок" сканд. имена) и Вестара ("меч Запада") важное поручение: нужно найти и осчастливить человеческую душу... Что-то вроде аттестации на профпригодность волшебника. А они, раскрыв рты, с восторгом смотрят в витрину магазина для подарков. Там, за тонким серым стеклом, подсвеченным дождиком гирлянд, стоят манекены в костюмах деда Мороза и Снегурочки.
— Какая борода, Медвежонок, нет ты только погляди, просто идеально ровные колечки, а шапка! Алая шуба... О-о-о — восторженно запищал.
— Чего зря пялиться, пойдем дело есть, — неуверенно забасил Берси, не в силах оторвать взгляд от нарисованных голубых глаз Снегурочки.
— А вот и пойдем!
Крррак...
Раздался треск и... сквозь сизый дымок удивлённому Медвежонку представился бородатый здоровяк с румяным лицом... Дед Мороз — точная копия того, что в витрине.
— Пусть так, — заулыбался Медвежонок, топнул раз левой ногой, затем еще крутнулся три раза на месте, что-то зашипел себе под нос и...
И белокурая девушка с красивой улыбкой блаженно пробасила:
— Вот значит...
— Уже почти вечер, — пропищал дед Мороз. — Задерживаемся, — добавил он. — За мной, — и деловито засеменил к переулку.
Следом неспешно поплыла длинная русая коса. Чуть позже послышалось веселое нестройное пение:
"Мы — добрые духи снежной зимы,
Мы правим оленьей упряжкой.
И часто приходим в волшебные сны,
Приводим с собою барашков.
Эй, спящий-храпящий, давай поскорей,
Как только их всех сосчитаешь,
Проснешься с подарком и станешь мудрее,
Себя самого не узнаешь...
Давай не скучай, не задерживай нас,
Считай веселее дружочек!
Давно заждались и олени, и грог,
И с мясом в печи пирожочек...
Мы — добрые старые духи земли..."
Фонарь рассеивал мягкий свет в вечернем воздухе, и под ним на белой мостовой метались причудливые тени.
Людный переулок, казалось, внезапно опустел, но когда мужчина вздохнул и оглянулся,
от сказочной процессии и следа не осталось.
— Ты тоже это видела? — решил уточнить Макс.
Алиса вздрогнула, подняла на него свои глаза, в которые, казалось, впрыснули белладонны, торопливо накинула на голову капюшон, чем стала похожа на странствующего то ли эльфа, то ли пилигрима, и как настоящий иллюзионист вытянула из кармана плаща небольшой перламутровый термос.
Ловко открутив крышку, плеснула в нее нечто янтарно-горячее, вокруг тут же разлился терпкий хвойный аромат с отголосками земляники и золотой сладости мёда.
Макс подхватил кружку.
Взгляд Алисы пробежался по розовым от мороза костяшкам пальцев парня и тут же метнулся на его лицо.
Светловолосый, нестриженный, с глазами цвета темного ягодного джема, вокруг него как будто искрила, порхая, стая светлячков.
Выдохнув паром, Алиса прошептала:
— Видела... Чудо всегда шагает рядом с обычным... чтобы когда-то и вправду мечты сбывались...
"Блинк", — экран смартфона Макса вспыхнул.
— Едем, — тихо обронил Макс, погасив экран смартфона.
— Куда? — нахмурились Алиса. Чай согревал, вокруг падал снег и волшебство окутывало, прогоняя хмурые мысли о прошлом.
— Я кое-что обещал другу, а ты... Тебе же все равно, куда, я правильно помню? — он улыбнулся и потопал к машине неспешно, на ходу допивая чай.
Они снова рассекали светом фар темноту этой странной ночи. Казалось, что дороги совершенно обезлюдели. Ни машин, ни пешеходов, только они, снег, проносящиеся фонари, тишина и...
— Собака! — взвизгнула Алиса, тыча пальцем в лобовое стекло. Туда, где мелькнул рыжий подпалый бок бездомной дворняги.
Животное метнулось наперерез машине, едва не угодив под колеса. Макс, убаюканный медитацией дороги и своими мыслями, ударил по тормозам и едва успел выкрутить руль. Машину повело юзом по скользкой дороге, тормозная система стонала, но держала металлическую конструкцию. Задняя дверца противно проскрежетала по фонарю, оглашая стоимость ремонта всем, кто готов был слушать.
— Приехали, — устало вздохнул водитель, покидая салон.
— Да черт с твоей машиной, — Алиса бежала через дорогу, чтобы убедиться, что пёс жив и здоров. Но четвероногое происшествие уже скрылось в метели. Следов крови не было. Да и вообще следов.
— Я серьезно, мы приехали, — догнал девушку Макс, — пойдем. Я познакомлю тебя со своим другом.
Сомнения терзали девушку, пока она шла по пятам за своим странным попутчиком. Теплое кафе или даже булочная. Все столики пусты. Кроме одного. Он. Опять он...
— С днём рождения, Алиса. Спасибо, Макс, что привез её.
— Так вы все это подстроили?!
День у Алисы не задался с утра, когда зараза-парикмахерша вместо формы каре вдруг начала выстригать ей, Алисе, неведомую херню на затылке. Остатки волос спереди удалось спасти с участием всего коллектива салона, и на улицу Алиса вышла слегка придавленная лапшой на ушах и трёхстами коньяка без закуски в желудке.
«В честь праздника просто необходимо!» — утешал её администратор, попутно крестясь и икая. Алисе хотелось думать, что от ужаса. Чёртов салон она пообещала накрыть санинспекцией не позже первого января и твёрдо намеревалась сдержать обещание.
В последующем предновогоднем ахтунг-марафоне по магазинам за подарками к предстоящему корпоративу в тресте она наверняка наступила на эльфа. Бабушка Хельге всегда говорила — будь внимательней. В канун Рождества и Нового года, в длинную Йольскую ночь, тьма лезет в тебя из всех щелей, забирается за шиворот, проникает в душу до самого сердца, отравляет и мешает взойти радостному солнцу. И добрые старые духи, а тем более злые, шныряют между людей в извечной своей борьбе, подталкивая и направляя руки, ноги и черные мысли.
В этом Алиса не сомневалась. Особенно, когда, прорвавшись наконец сквозь мёртвые пробки, ввалилась в офис вместе с шофёром такси, нагруженная подарками, обсыпанная блёстками и конфетти, судорожно сжимая в руках липкие леденцы, засунутые ей напоследок весёлой снегуркой прям на входе в здание. А оказалось, что для нежно обожаемого шефа, чтоб его летучая мышь за яйца цапнула, "Кися" уже вроде как не она, а секретарша Милочка, которую директор лапал прямо в приёмной, представляя будущей женой, под звуки рвущихся хлопушек и фейерверков. И это в день её, Алисиного, рождения. Не зря бабушка Хельге говорила — заведи собаку. Вспомнилось совершенно некстати. Нервы у Алисы полыхали бенгальскими огнями.
Аккуратно поставив леденцы в первую попавшуюся пустую бутылку, Алиса отряхнула волосы и направилась к единственной на данный момент трезвой ёлке. Сгрудила подарки, пожалев, что потратила последние деньги на дорогущий флакон духов для уже не дорогущего шефа, и гордо выпрямилась. Но тут же получила хлопушкой по голове. На этот раз это было не конфетти, а действительно хлопушка, которой ей залепили сзади, не удержав в руках.
"Ничего, — подумала Алиса, — возьми себя в руки. Это же праздник".
Но вместо себя взяла в руки баночку пепси. Жаль, что на затылке у неё не было глаз, иначе бы увидела, что именно эту баночку, пока она копошилась под ёлкой, на столе оставил вполне себе ещё передвигающийся сотрудник, предварительно три раза уронив. С шумом вырвавшаяся на волю пенная бело-коричневая жижа откровенно плюнула ей в лицо. Теперь волосы стали не только по праздничному блестящими, но и сладко-сосулистыми, а на новой куртке появился причудливый узор.
Хорошо, что веселящиеся были заняты собой и ничего не заметили. Милочка заметила. Неизвестно, когда она успела отлепиться от шефа, но явно не вовремя.
— Замечательный прикид, — хихикнув, прожужжала она, облизнув восьмого размера губы.
На счёт восьмого Алиса не была уверена наверняка, но то, что размера, было точно. За каких-то два дня, которые они не виделись в офисе, те увеличились на порядок.
"И как она ими может говорить, не задевая нос?" — на полном серьёзе, не собираясь никого обидеть, подумала Алиса, а вслух сказала:
— А губы тебе дышать не мешают?
На самом деле, она этого сказать не хотела, но пепси с хлопушкой ударили в голову так, что вылетело первое подумавшееся.
— Что?! В своем уме?! — Милочка такой реакции не ожидала.
Но от того, как она сердито надулась, стало смешно. Теперь она походила на настоящего карася, так как к выпуклым губам прибавились выпученные глаза.
Но не успела Алиса показать ей на пальцах — а именно, на среднем, — насколько в своём уме, как в кармане куртки завибрировал телефон. Бросив Милочку с губами, Алиса отошла в сторону и глянула на дисплей.
"Привет из прошлого, моя хорошая! В девять у тебя," — гласило сообщение. И это было совсем нехорошо. Так как номер принадлежал Олегу. Разбившему сердце, внезапно исчезнувшему, оставившему после себя кучу головной боли, носков и трусов...
В кафе пахло корицей, кофе и мандаринами. Макс подтолкнул Алису к столику, и она послушно села, мечтая о чашечке горячего шоколада. После всех потрясений этого дня пора было сделать себе поблажку.
— Прекрасно выглядишь! — разулыбался Олег. — Новая прическа?
Макс сел рядом, обменявшись приветствиями и рукопожатием. Мужчины были явно довольны собой, да и Алиса оттаяла, сделав наконец глоток согревающего сладкого напитка, который ей незамедлительно принесли.
— Ребят, план такой, — деловито проинформировал Олег. — У меня дома собирается хорошая компания. Алиса, я взял на себя смелость позвать к себе всех на твой день рождения, ну... и было бы хорошо, если бы ты присоединилась...
— Олег, а ты как к собакам относишься? — вдруг спросил Макс, увидев за окном лохматого и до безобразия грустного пса.
Алиса посмотрела на обоих, затем на пса и рассмеялась.
А пес сидел снаружи с озябшими от сырости лапами и почему-то верил, что скоро будет тепло.