ВИТОРИЯ
Дыхание застревает в моем горле, в те секунды, пока я не вижу, кто открыл дверь.
Я теряю концентрацию и Джузеппе хватает меня за вторую руку. Он стоял спиной к двери, поэтому не сразу заметил, что кто-то вошел в кабинет.
Высокая фигура появляется в тени у входной двери, и я облегченно сглатываю, когда вижу Александра. За два быстрых шага он преодолевает расстояние между нами и Джузеппе падает на пол от силы его удара.
— Ты что творишь, ублюдок? — сквозь стоны боли, выплевывает Буджардини, когда хватается рукой за голову.
Александр наклоняется к нему и поднимает его за воротник. Он схватил его за горло и с силой прижал к стене.
Я подхожу ближе к нему, когда тревога зарождается в моей груди. Один взгляд на Александра дал мне понять, что еще несколько минут и он убьет его. Все тело брюнета было напряжено, когда он с силой сжимал горло Джузеппе, который кряхтел, надеясь получить хоть немного воздуха. Кожа Буджардини побелела, а глаза расширились.
— Тебе следовало хорошо подумать, прежде чем касаться моей женщины, — низкий и яростный голос Александра заполнил кабинет, когда он прорычал эти слова Джузеппе.
Его взгляд был разъяренным и диким, словно у быка, перед которым помахали красной тряпкой.
Я никогда не видела его таким.
— Ферро, остановись, — прошу я, когда подхожу еще ближе к нему и касаюсь его предплечья.
Его рука ощущается почти каменной, из-за того, как сильно были напряжены его мышцы. Я опасалась того, что в порыве ярости, он убьет его, а из-за этого у нас были бы огромные проблемы. На нашей жизни можно будет просто поставить крест.
Я не хотела такого будущего для нас.
Я понимала, что сейчас Александром управляли эмоции и в данном случае я пыталась выступить голосом разума.
— Пожалуйста, хватит. Он не стоит этого, — я замечаю, как мускул на челюсти Александра дергается.
Его хватка на шее Джузеппе слабеет, и он переводит свой взгляд на меня. Секунду назад его серые глаза были такими темными и напоминали мне гром с грозой, разрушающие все вокруг. Но как только он посмотрел в мою сторону, его взгляд немного смягчился.
Александр ослабил захват и Буджардини упал на колени, задыхаясь и судорожно хватая ртом воздух.
— Ты кто блядь такой? — сквозь кашель произносит Джузеппе, когда его маленькие карие глаза, со страхом глядят на брюнета.
Челюсть Александра дергается перед тем, как он наносит последний удар, которым заставляет Буджардини потерять сознание. Он даже не проверяет жив ли Джузеппе, ведь и так уверен в том, что сила его удара была рассчитана идеально.
Александр выпрямляется и на несколько секунд закрывает глаза. Я вижу, что он пытается обуздать свою ярость.
— Ты в порядке? — первым делом спрашивает он, когда его глаза открываются и он оглядывает меня обеспокоенным взглядом.
Рукой я касаюсь его щеки.
— Да, — он едва заметно кивает, когда сам утверждается в этом. — Нам надо быстрей выбираться отсюда. Я уже вставила флешку, и прошло достаточно времени.
Взгляд Александра падает на ноутбук, и он делает шаг в сторону стола, когда замечает флешку. Я слышу вибрацию и лезу в свою сумочку, чтобы достать телефон, который звонил без остановки. Я узнала номер Пауло, но решила не отвечать, так как сейчас нам надо как можно быстрее убраться отсюда.
Александр забирает флешку, а после хватает Джузеппе и перетаскивает его, пряча за стол, так, чтобы при быстром взгляде в кабинет, его нельзя было заметить. В это время я иду к двери и медленно открываю ее, вглядываясь в коридор, для того чтобы убедиться в том, что мы можем спокойно покинуть кабинет. На мой телефон все еще поступают звонки, и он не умолкает, но я продолжаю игнорировать его.
Я сильней открываю дверь и выхожу в коридор, чтобы проверить и правую сторону. Холод касается моей кожи, и я не успеваю среагировать, когда к моему рту и носу прикладывают салфетку, пропитанную каким-то веществом. Мои руки кто-то хватает, и я теряю сознание.
***
АЛЕКСАНДРЯ волочу этого придурка по полу и злюсь, когда чувствую, как стучит его пульс. Когда я увидел, как он с силой сжимает ее руки, грубо касается ее нежной кожи, пытается сломить ее, я потерял контроль. Гнев превратил мое зрение в красную дымку.
Никто не смел делать ей больно.
Если бы она не остановила меня, я бы убил его, навсегда освободив мир от его гнусного существования.