КРИВИЦКИЙ - ПАВЛОВА: ВОЗВРАЩЕНИЕ

Глава I. Беда не приходит одна

1

Кривицкий мчался в Склиф в карете скорой помощи, сопровождая отца. В очередной раз его отец выкинул фортель. Залез на стремянку, чтобы повесить красный флаг КПРФ, и рухнул со всей дури вниз. Как итог, сложный перелом ноги в двух местах. Старик не вызвал скорую, а не придумал ничего лучше, как позвонить сыну в Израиль, и Гена, бросив всё, примчался спасать отца и его ногу.

Отец и раньше доставлял ему кучу неприятностей, потому что был вздорен, непредсказуем и упрям. За столько лет Гена не нашёл с ним общего языка, как не старался. Но когда возникали такие ситуации, как сегодняшняя, отец вспоминал, что у него есть сын и только он может ему помочь.

Именно поэтому сейчас Кривицкий сидел в карете скорой помощи и, матерясь про себя, успокаивал и уговаривал отца, не скандалить в Склифе, а адекватно принять помощь специалистов. Машина подъехала к дверям отделения, санитары вывезли каталку, а Геннадий прямиком отправился к стойке регистратуры, где он уже издалека заметил Дубровскую.

— Добрый день, Ниночка! — поприветствовал её Кривицкий.

Нины от изумления вытянулось лицо, и она на какое-то время потеряла дар речи. Вот это да! Перед ней стоял сам Кривицкий!

Увидеть его в Склифе не ожидал никто, хотя частенько вспоминали челюстно-лицевого хирурга из Израиля добрым словом, особенно после свадьбы их заведующей Ирины Алексеевны Павловой. После которой она стала замкнутой и  нелюдимой. Подчинённые не раз замечали следы гематом на её руках, шее и лице, и понимали, что новый муж распускает руки, но напрямую спросить об этом у самой Ирины Алексеевны не решались, не зная, как она отреагирует на подобные вопросы. Вот именно в этой в связи и приходил на ум медиков интеллигентный Кривицкий, после появления которого Павлову, как подменили, она стала мягче, человечнее и просто расцвела. Но у этих двоих не сложилось, о чём жалело всё отделение, потому что отъезд Геннадия Ильича и свадьба Павловой не принесли отделению ничего хорошего. Коллектив продолжал разваливаться, Ирину Алексеевну теперь уже больше тяготила её должность, чем приносила удовлетворение. Она вернула своё место, пойдя на компромисс со своими чувствами, прогнувшись под шантаж Аленикова. Работа не доставляла ей радости, а дома был муж-тиран, к которому она не испытывала никаких чувств, кроме ненависти и неприязни. Да и какие могут быть чувства, если ты внезапно становишься жертвой домашнего насилия? Для Павловой наступили тёмные времена, и впереди не было никакого просвета. Всё это почувствовали на себе и сотрудники отделения.