Не нападай

Глава 15.

Как только дверь за мной захлопывается, девушка, сидящая на кухне, подрывается с места и непроизвольно тянет руки к моему лицу, но быстро одергивает себя опустив их вниз.

- Что произошло?

Благодаря ускоренной регенерации я уже давно не чувствую сильной боли и какого-либо неудобства от саднящих ушибов по всему телу, а от рассечённой кожи на брови осталась лишь начавшая свертываться кровь.

Бросив на стол маленький, шуршащий пакет с бинтами и антисептиками я неохотно отвечаю, что, проходя мимо соседней стройки мне посчастливилось столкнуться с рабочими, которые разгружали металлические пруты и имели неосторожность не заметить идущего мимо человека. Судя по распахнувшимся глазам доверчивого оленёнка, она поверила.

- Обработай свою рану, - я подвигаю пакет в сторону Миры и подхожу к раковине. Засохшая кровь неприятно стягивает кожу, да и от ее запаха свербит в носу. Вместе с ледяной водой, касающейся лица приходят воспоминания. Теперь я понимаю почему у меня было странное ощущение будто мы могли стать друзьями с Яро. Когда-то он был моим идолом, образцом для подражания.

Отец часто водил меня на закрытые бои без правил, где не было равных вервольфу с безумной улыбкой на губах. Он побеждал в каждом бою и каждый раз смеялся так, будто чествовал смерть. Несколько раз я пробирался за кулисы и наблюдал как тренируется темноволосый сумасшедший, таких быстрых и точных движений я не встречал никогда. Казалось, что он рожден для боя, отточенный клинок в руках бога смерти.

Я помню, как в один из таких дней он заметил подглядывающего за ним мальчишку и добродушно улыбаясь поманил его к себе, сгибая указательный палец. Многое из того, что я умею сейчас было его подарком неопытному щенку, мечтающему стать сильнее.

Но однажды Молниеносный сделал ставку на закрытие жестокого развлечения и навсегда изуродовал прекрасное лицо молодого волка.

- Давай, я посмотрю, - девушка робко подходит сзади и протягивает вафельное полотенце.

- Я в порядке,  о себе беспокойся.

Зачем она вообще влезла в драку, неужели у нее совершенно нет инстинкта самосохранения. Я всматриваюсь в стоящую напротив девушку. Слегка вьющиеся рыжеватые волосы до плеч, теплые шоколадного оттенка глаза, узкие губы, раскрасневшиеся от постоянного покусывания и напряженные плечи, будто она боится дышать. В этот момент я понимаю, что она боится стоять так близко ко мне, я для нее бомба, которая может взорваться в любой момент. Но зачем тогда она защитила меня? Зачем прикрыла от удара ножом? Я не тот ради кого можно пожертвовать собой. Все что я делал, это причинял ей боль, грубил и обижал, девчонка была для меня не более чем куском грязи под ногами, но все равно прикрыла такого как я.

- Это просто царапина, - рука Миры непроизвольно касается левого бока и она морщится.

- Сядь, - со стуком ставлю табурет перед ней, - я посмотрю.

Приходиться присесть на одно колено, чтобы осмотреть рану. Холод от пола медленно расползается по ноге. Как только моя рука поднимается, собираясь ухватиться за край рубашки, девушка начинает ерзать.

- Успокойся, - я приподнимаю испачканную кровью ткань, оголяя участок светлой кожи. Тонкий, не больше указательного пальца, порез выглядит хорошо, его края ровные и без признаков воспаления. Кровь возможно будет еще сочиться несколько часов, но все заживет, не оставив видимых следов, если конечно это недоразумение не занесет туда грязь.

Я спрашиваю, обрабатывала ли она рану, на что Женя согласно кивает и пытается одернуть рубашку вниз.

- Интересно как ты ее обрабатывала? – я беру в руки ватный диск и промакиваю в антисептике, - сверху побрызгала? Ты в курсе, что это не убьет микробы, которые попали в открытую полость?

Прохладная жидкость стекает сквозь мои пальцы, когда я прижимаю пропитанный диск к ране. Запах спирта бьет по чуткому обонянию и режет глаза. Девушка стискивает зубы и скорее всего мысленно высказывает мне, то, что думает на самом деле, а может и нет. Теперь я даже не уверен, что она вообще способна плохо относиться к кому-то.

Очередное шипение, вызванное порцией лекарства, заставляет меня поднять голову вверх. Волосы Миры щекочут лицо, едва касаясь рыжими прядями моей кожи. Ее лицо напряжено в ожидании новых неприятных ощущений, а губы превратились в тонкую линию. Поймав мой взгляд, девушка нервно прикусывает нижнюю губу. Я не замечал раньше, но она делала так каждый раз, когда волновалась, от чего ее губы приобретали пунцовый оттенок, почти вровень с румянцем на бледных щеках.

- А ты ничего, - хмыкаю я и одергиваю низ приподнятой рубашки, - не забывай обрабатывать рану.