Все круги ада. Освобождение

Глава 27. Часть 2

- Но ты сказал, что не можешь встретиться с Братом.

- Они отреклись от меня. Брат Света больше не признает меня братом. Для них я - проклятый, изгнанный, отступник.

- Я не о том. Ты говорил, что вы не можете встретиться. Но ведь вы способны разговаривать, видеть друг друга.

- Это другое. Брат может явиться сейчас здесь, принять человеческий облик, подойти ко мне, касаться меня. Но это другое. Мы - другое. Во-первых, мы будем воздвигать вокруг себя стену защиты, чтобы наши убийственные друг для друга силы не прорвались наружу. И потом, мы всегда будем находиться в другом измерении. Как бы это объяснить... Когда распинали Христа, то гвозди вбивали в тело человека. Невозможно распять чистую силу. Да, он чувствовал боль, он переживал смерть, так как имел смертное тело. Но наша смерть не такая, не настоящая. Те из Графов, в ком еще есть Иблис, умирают и возрождаются снова, прежние, ни в чем не изменившись. Мы никогда и нигде не меняемся, мы - сущности, и все наши свойства и отношения проистекают из этого. И мы как одна система, не можем существовать один без другого, без одного из нас погибнет мир. Поэтому и здесь, на Земле, лишенный памяти, я все равно оставался Властителем Смерти и жил среди тех сил, что необходимы мне для существования. Я изменял этот мир так, чтобы он был моим миром. Когда-то Ахмед обвинил меня в том, что я гипнотизирую и порчу людей. Это не так. Мир сам изменяется вокруг меня, изменяется так, чтобы я мог находиться в нем, только потому, что я в него вступил. Точнее, мир изменяет мое присутствие в нем. Рядом со мной должно было присутствовать то, что являлось для меня Господином - Сеид и Ахмед, силы, сотворившие меня таким, какой я есть, которые требовали и наказывали за то, что я не могу отказаться от своей сущности. Но это они вынуждали меня действовать так, вызывать их гнев. И, наверное, поэтому меня так тянуло к Крио, потому что зулл являлся воплощением Светлого Брата. Нам нельзя было находиться рядом, мы губили друг друга, я терял свою силу, переставал убивать, его же погубили, разрушили мои насилие и смерть. Но вряд ли мы могли отказаться от этого.

- А я? Кем тогда был для тебя я?

     - Ты? - Граф усмехнулся. - Наверное, зеркалом. Искривленным, тусклым зеркалом. Ведь ты тоже не мог не убивать то, к чему стремился. Мы все были только зеркалами, и Граф - жалкое подобие, обрывок Властителя. Но это смертный, временный мир, он рвет и искажает Бытие. Мы здесь становимся другие, и не только из-за смертного тела. Это как сон. Мы способны чувствовать боль и наслаждение иначе, не от того и не так, как вы. Например, вам, людям, когда любите, нужна телесная близость. Я могу обходиться без этого. Я сотворен как чистая сущность, и телесность для меня - оковы, ноша, нечистая и унизительная. Когда я ложился с тобой в постель, то делал это для тебя, уступая. Я в этом не нуждаюсь. Нет, не обижайся. Ты был необходим мне. Но я ищу другого, большего. Мне нужно слияние не тел, а душ. Это значительно больше. Но я был Властителем Смерти, сливаясь, я поглощаю другую душу, убиваю. Поэтому, если я пытаюсь любить и не хочу убивать, обречен оставаться один. Я не могу найти удовлетворения, голод - это само мое существование, его невозможно удовлетворить, мне всегда приходится закрываться, отгораживаться. Я не имею права получать что-либо от твоей любви. Я не должен брать. Слияние я знал только от своих жертв, как вы можете получать удовлетворение от проституток. Поэтому я всегда любил убивать. Я кормлюсь, существую за счет этого. Если я не могу забрать чью-то жизнь, буду пытаться взять свою, потому что это голод,  позволяющий мне двигаться. Я даже благодарен людям за то, что они принуждают меня умирать, потому что, если бы я был просто заперт, поставлен в такие условия, что питаться смертью оказалось для меня невозможно, я страдал бы много больше. А так они позволяют мне насыщаться хотя бы собой. А иногда мне даже удается добраться и до них. Но и это не то. Это не любовь, оно не избавляет от одиночества и пустоты. Страх, боль, ненависть - я получаю от них все, что угодно, но только не любовь. Смерть притягивает, смерть пугает, ее можно желать, ею можно наслаждаться, но никогда - любить. И даже убивая, поглощая себя, я чувствую только боль и ненависть. Я всегда был пассивен в постели, даже если находился не с хозяевами. Наверное, лишенный памяти, я все же подсознательно чувствовал, что если начну брать, могу не остановиться вовремя и забрать все, даже жизнь. Мне всегда приходится отказывать себе. Из всех сущностей, из всего существующего я один лишен возможности иметь, способности к близости. Но так должно быть, кому-то ведь придется оказаться носителем тьмы, одиночества, смерти. Иначе мир не мог бы существовать. Так получилось, что этим носителем выпало стать мне. У меня не может быть никого и ничего. Все, что я беру, тут же умирает. Но это для тебя не важно, все это - из другого измерения, ты этого не увидишь и не почувствуешь. То, что ты видишь перед собой, - только Граф. Я - Властитель, я больше, я иное, чем просто Граф. В мире существуют тысячи Графов, но я - не каждый из них. Властителей Тьмы не может быть несколько. Только все Графы вместе могут быть Властителем, да и то, не тем, а лишенным силы и власти, запертым в смертное тело. Граф со стертой памятью - уже не я. И в то же время я не один из них, я существую здесь - и одновременно в каждом из тех, кто еще имеет мою личность. Я каждую минуту могу сказать, что делает и чувствует любой из нас. Я существовал задолго до того, как появился первый из Графов. Поэтому, когда мы общаемся со Светлым Братом, это еще не значит, что мы встретились. У нас другие пространство и время.