Как я провёл летние каникулы

Сан-Франциско

Тони проснулся рано. Оставил Питера досыпать и пошел умываться. Потом вспомнил, что так и не дописал вчера ответ своему другу Джоэлю Моррелу в Стэнфорд, а всё — из-за одного назойливого членистоногого. Членистоногое невероятно трогательно пускало слюни на подушку, растянувшись на животе поперек постели и свесив одну руку на пол. Питер спал в трусах и майке, скинув одеяло.
У Паркера узкое запястье, так что Тони мог бы сомкнуть вокруг него пальцы, а смуглая кожа поясницы контрастирует с молочно-белой полосой от белья и джинс. На Питере не остаются шрамы и почти нет родинок, зато летнее солнце обсыпало его нос веснушками. У Паучка мягкие волосы, чувствительные уши, розовые губы и тонкие ключицы. Глядя на него, никогда не скажешь, какая сила таится в этом худом гибком теле. Не будь у Питера таких крепких моральных принципов и светлой головы на плечах, сверни он не на ту дорожку, и, черт его знает, возможно, у Нью-Йорка был бы не новый супергерой, а один из самых опасных суперзлодеев. И да, Тони льстило, что достаточно одного его взгляда, чтобы ореховые глаза потемнели, дыхание сбилось, а красный язычок скользнул по губам, нетерпеливо облизываясь. Старка пьянила мысль, что можно провести пальцем вдоль гибкого позвоночника — и услышать тихий вздох, можно слегка царапнуть кожу аккуратно над пуговицей джинс — и сорвать с трудом сдерживаемый стон, а если лизнуть за мочкой уха, то Паучок доверчиво обовьет руками его шею и прижмется стояком к бедру. Питер отзывался на ласки, словно хорошо настроенный инструмент под умелыми пальцами музыканта. И Тони нравилось, что только он может заставить это тело петь. Несмотря на то, что Старк сам поставил жесткое ограничение в их отношениях, оставалось еще так много нот, которые можно сыграть. И вообще, сколько можно спать?
Тони сел на кровать рядом с Питером и потянул выше белую майку, оголяя спину. Он еще, кстати, ни разу не проверял какой будет реакция, если облизать ямочки на пояснице. Тони наклонился, проводя языком влажную дорожку вдоль позвоночника от копчика до середины поясницы. Питер заерзал и замычал во сне, улыбаясь. Так, понятно: щекотно. Старк уселся удобнее, потом поцеловал по очереди каждую ямочку над ягодицами и также поочередно медленно и аккуратно обвел их языком. По вжавшимся в матрас бедрам и раздавшемуся сверху стону, Тони понял, что Питер таки проснулся. Вот и хорошо. Продолжим. Господи, какой же пацан потрясающий на вкус! Тони уже мысленно решил, что однажды обязательно вылижет его всего, начиная от кончиков пальцев ног и заканчивая ушами. Но чуть позже, а то Питер и так уже в край развязался. Не мешало бы его на место поставить.
От пришедшей в голову мысли Тони хищно облизнулся и еще раз провел языком по спине до лопаток.
— Тони, — позвал Питер, сиплым ото сна голосом.
— С добрым утром, солнышко, — отозвался Старк, оглаживая ладонями его бока. — Выспался?
— Вроде, — неуверенно ответил Питер. — Ты не мог бы...
— Что?
— Мне надо в душ.
— Успеешь, — Тони дотянулся до его уха, медленно облизывая ушную раковину, дразня, прикусил розовую мочку, и Питер тут же отозвался грудным стоном. — Что еще тебе надо?
Тони понимал, что застал его врасплох. Сонный и дезориентированный Питер сейчас был полностью беззащитен перед ним и даже не мог понять, сопротивляться ему или поддаваться.
— Боже, ты знаешь, что мне надо, так что просто отпусти в душ, — Питер смял в кулак простынь и спрятал лицо в подушке, снова потираясь бедрами о матрас.
— Ах, это! Так, может, я руку помощи предлагаю? — выдохнул ему на ухо Тони и поцеловал голое плечо.
— Руку... чего? — Питер уже тяжело дышал и, видимо, плохо соображал.
— Расскажи, как ты это сам делаешь? — Тони, запустил руку под резинку его трусов, сжимая крепкую задницу, слегка царапая кожу ногтями. — Питер, смотри на меня.
Паркер заставил себя оторваться от подушки и бросил на него через плечо совершенно отчаянный взгляд, в котором было столько желания и смущения одновременно, что Тони даже подумал, а не перегибает ли он палку, но остановиться уже не мог. Очень медленно, как во сне, Старк подцепил пальцами трусы на мальчишке и стащил их, по дороге огладив бедра, икры и лодыжки. Питер задохнулся, покраснел и опять уткнулся в подушку. Надо же, оказывается, еще не весь стыд растерял.
Тони полюбовался длинными ногами и наклонился обратно, чтобы облизать белые, не тронутые солнцем ягодицы. Ну, ни дать ни взять ванильная мороженка. Питер что-то замычал в подушку и дернулся в сторону, но Тони удержал его и ловко перевернул на спину. Спереди вид был еще лучше, чем сзади: майка едва прикрывала плоский живот с пластичными кубиками пресса, красивый длинный член крепко стоял, и головка блестела от смазки. Старк уже и не помнил, когда в последний раз его интересовал чей-либо член, кроме его собственного, но от всего происходившего у него уже самого болезненно стояло, и внутри всё замирало от сладкого предвкушения. Только Питер лежал, отчаянно закрыв лицо руками, и, кажется, боялся вздохнуть, не то, что пошевелиться.
Тони провел руками вверх по его телу, задирая выше майку, погладил пальцами ареолы сосков и в ответ услышал сдавленный всхлип. Нет, так дело не пойдет.
— Питер, посмотри на меня, — снова потребовал Старк. — Мне прекратить?
— Нет... пожалуйста, нет...
— Тогда посмотри на меня.
Питер медленно убрал руки от раскрасневшегося лица, взгляд у него был лихорадочный и загнанный.
— Вчера ты был как-то инициативней, — напомнил Тони, улыбнувшись и оставив еще один поцелуй на его животе.
— Вчера я был одетый... и, наверное, на адреналине, и, вообще, себя не контролировал, — забубнил Питер, упорно стараясь не смотреть на Старка.
— О, ключевой момент здесь, видимо, одетый, — догадался Тони.
Действительно, они еще ни разу не видели друг друга без одежды. И Питер точно еще ни при ком не раздевался полностью. Такие мелочи каждый раз сильно выбивали Тони из колеи резким напоминанием, что он связался с малолеткой. У Старка даже возбуждение спало, когда до него дошло, что, несмотря на свою браваду, наглость и даже дерзость, Питер еще ребенок. Так, а зачем он вообще всё это затеял? Как получилось, что он в постели с почти голым шестнадцатилетним пацаном, которого не собирался трахать еще минимум год? Пора признать, что он давно уже не контролирует ситуацию.
— Тони... — неуверенно позвал Питер.
Старк моргнул, отвлекаясь от размышлений, и глянул на мальчишку, во взгляде которого плескалось целое море эмоций из страха, желания, сомнений, паники и черт знает чего еще.
— Нет-нет, стоп, это неправильно.
— Что неправильно? — тут же затравленно спросил Питер.
— Этот взгляд. Это что такое? Никуда не годится, — Тони залез на кровать с ногами, подтягивая Питера к себе ближе, и устраиваясь между его раздвинутых бедер. — Ты что себе уже напридумывал? Я не причиню тебе вреда, я не сделаю ничего против твоей воли.
— Я знаю...
— И я хочу видеть тебя всего, потому что ты даже не догадываешься, насколько ты красивый.
— А?
— И ты не можешь меня разочаровать. Это просто невозможно. Ты можешь меня порядком взбесить, но не разочаровать.
— Ладно...
— И я хочу, чтобы тебе было хорошо. Я хочу, чтобы тебе было лучше всех. Понятно?
— Вроде.
— Тогда расслабься и доверься мне, — улыбнулся Тони и поцеловал его в губы.
Питер ответил на поцелуй и вцепился в его плечи, словно в спасательный круг. Тони целовал его, лаская талию и бедра, пока не почувствовал, что мальчишка начал расслабляться, и тело под ним снова стало мягким и податливым. Только после этого Тони опустил руку между его ног, сжимая напряженный член. Питер отозвался протяжным стоном и разорвал поцелуй, хватая ртом воздух.
— А теперь расскажи мне, как ты любишь это делать. Чтение мыслей — не моя суперспособность, и сплю я обычно с женщинами, поэтому мы должны говорить с друг другом. Как тебе нравится? — Тони на пробу медленно провел кулаком вверх-вниз. — Так хорошо?
— Да, — выдохнул Питер. — И можно сжать чуть сильнее.
Тони оторвался от него на секунду, чтобы облизать ладонь, смочив слюной, и сделал, как Питер попросил.
— Медленно? Или быстрее? — спросил Тони, жадно вглядываясь в его лицо, стараясь не упустить ни одной реакции.
— Сначала медленно... Большой палец — на головку... О боже...
— А если так? — Тони пару раз медленно провел рукой по всей длине эрекции и обвел большим пальцем головку, размазывая смазку, потом нежно сжал яички, массируя и слегка оттягивая.
— Да-а-а... еще... — Питер захлебнулся очередным стоном, выгибаясь навстречу и рефлекторно разводя ноги шире. — Пожалуйста, чуть быстрее...
Тони подчинился, плавно наращивая темп, целуя шею и покусывая ключицы. Возбуждение накрыло его новой волной, в штанах стало тесно, от одного взгляда на Паучка в голове всё плыло.
— Жестче... — севшим голосом попросил тот. — Мне так надо, Тони... пожалуйста...
— Так ты у нас далеко не неженка, — пьяно улыбнулся Старк, свободной рукой сжимая сосок, вырывая у Питера сладкий вскрик.
Питер под ним уже ничего не соображал и говорить больше не мог. Он сам отчаянно толкался в крепкий кулак, сжимая пальцы на плечах Тони. Опять будут синяки. Ну и черт с ними. Старк старался удержать его темп, пару раз царапнул нежную кожу ногтем большого пальца, заставляя Питера вздрагивать всем телом.
— Еще... пожалуйста... немного... — простонал Паркер, и Тони грубо сжал его, с силой отдрачивая.
Питеру хватило пары движений, чтобы тело выгнуло в судороге оргазма и сперма брызнула на живот. Он раскинулся под ним, совершенно оглушенный и разомлевший, с трудом восстанавливая дыхание. Тони не отпускал его член, лениво поглаживая, пока эрекция полностью не спала. Питер с трудом разлепил глаза и, смущенно улыбаясь, посмотрел на него.
— Я хорошо справился? — улыбнулся Тони в ответ.
— Сам знаешь, что лучше некуда, — севшим голосом отозвался Питер, зарываясь пальцами в его волосы на затылке.
— И ты больше не будешь стесняться при мне раздеваться.
— Не буду.
Тони одобрительно кивнул и еще раз нежно поцеловал.
— Так, всё. Теперь марш в душ, нам надо выезжать, — Старк звонко шлепнул его по голому бедру и встал с кровати.
— Постой, а ты? — Питер подскочил следом, но удержать Тони не успел — тот улизнул в ванную мыть руки.
— Не беспокойся об этом, и давай собирайся. У тебя есть ровно десять минут. Я есть хочу.
Тони решил, что обойдется. Для Питера это новый опыт и не надо давить на мальчишку, а он, в конце концов, может и потерпеть немного. Паркер, конечно, всё равно на него недовольно косился, но послушался и пошел собираться. Тони тем временем ответил на письмо Джоэлю, с которым переписывался уже почти неделю и сообщил, что к вечеру они будут в Стэнфорде.

Завтракать в отеле Старк не хотел, решив, что они остановятся где-нибудь по дороге в Сан-Франциско, до которого было всего три часа езды. Они покинули Йосемити по 120-му шоссе. Если бы Тони знал, что до ближайшей закусочной придется добираться больше часа, то, наверное, решил бы поесть в отеле. Питер тоже был голодный, в конце концов, последний раз они ели в Рейчел, но он все равно попросил пару раз остановиться, чтобы сфотографировать несколько из многочисленных водопадов, разбросанных по всему парку. Вдоль 120-го шоссе тянулись ранчо и кемпинги, так что с инфраструктурой было тяжко, зато природа Калифорнии была несравненно разнообразнее пустынных кустарников, мимо которых они ехали через три штата подряд.
Они поели в непримечательной забегаловке под названием 50's Roadhouse Restaurant на ранчо Найтс Ферри, где оказалось очень уютно и где неожиданно им подали огромный английский завтрак, чему Тони был бесконечно рад — его уже тошнило от бургеров.
В Окленде они попали в небольшую тянучку из-за ремонтных работ на дорогах и заехали на автомойку, потому что на Вики, после дождей и пыльных шоссе, можно было писать пальцем матюки. Кроме того, им самим нужна была чистая одежда. Как выразился Тони, их шмотками уже даже полы было неловко мыть. Впрочем, этот вопрос легко решился в ближайшем шопинг-моле. Учитывая, что от аккуратной бородки Старка за время их путешествия осталось одно воспоминание, на него, в солнечных очках и кепке, никто не обращал внимания даже в людных местах. Правда, бритву Тони тоже купил, намереваясь это исправить, как только они остановятся на ночь.
В Сан-Франциско они въехали через залив. Город встречал их ярким солнцем, свежим тихоокеанским бризом и привычным шумом мегаполиса, по которому Тони успел страшно соскучиться.
Питер сначала не понимал, зачем они вообще едут в Сан-Франциско, проще было бы объехать крупный город и направиться сразу в Стэнфорд, но его мнение быстро изменилось, когда Тони прокатил его по самым интересным местам.
Сам Тони этот город хорошо знал и любил, с ним было связано много воспоминаний из серии — есть что вспомнить, но нечего внукам рассказать. Они проехали мимо Викторианских домов, сфоткали Золотые Ворота и канатную дорогу, Старк показал одну из самых удачных точек с видом на Ломбард-стрит, а потом отвез Питера на Торнтон Бич, где не было слышно шум города, зато шумел Тихий океан.
Они оставили машину на парковке и по тропинкам спустились на песчаный пустынный берег, отгороженный от города скалистыми холмами. Питер не ожидал увидеть пустой пляж, но Тони объяснил, что холодное течение с Аляски делает воду непригодной для купания без плавательного костюма даже летом.
— Надо же, выглядит точно также, как Атлантический, — потрясенно глядя в синюю даль, сказал Питер.
— Дофига воды везде будет выглядеть одинаково, — пожал плечами Тони.
Они подкатили джинсы до колен и помыли пыльные кроксы в прибрежных волнах, после чего Питер решил, что вода не такая уж и холодная и он намерен искупаться. Старк не счел это хорошей идеей, но Питер заверил, что не болел ни разу с тех пор, как его укусил паук. Правда, он не прихватил плавки, так что нырять пришлось просто в белье.
Тони ждал его на берегу, сидя на прогретом солнцем песке. Когда он сам однажды по-пьяни полез поплавать на этом же пляже, то словил бронхит и на неделю выпал из общественной жизни. Впрочем, никакая паучья выносливость не позволила Питеру продержаться в воде дольше десяти минут, и вскоре мальчишка выбрался на берег с синими губами и весь в пупырышку.
— Ну, зато я могу утверждать, что плавал в Тихом океане, — заявил Питер, стуча зубами на ветру. — Вдруг больше такой возможности не будет.
— Если только из-за этого, то ты дурак, — констатировал Тони. — Мы могли бы доехать до Санта-Барбары, там теплое течение и можно купаться.
— Спасибо за поддержку, — тут же обиделся Питер.
— Ладно, не дуйся, иди сюда, — Старк радушно распростер руки.
Питер не стал больше выпендриваться и уселся между его бедер, откинувшись на теплую широкую грудь и согреваясь в крепких объятиях.
— Нас могут увидеть. Тут же все равно гуляют люди, — неуверенно сказал Питер.
— Гуляют, но никто не обратит внимания, Сан-Франциско очень либерален. Ты знал, что это самый населенный ЛГБТ-представителями город?
— Нет. Круто! Давай переедем сюда.
— В Калифорнии возраст согласия с восемнадцати лет.
— Отстой. Поживем пока в Нью-Йорке.
Тони рассмеялся и потерся щетиной о его висок. У него вся футболка на груди вымокла из-за Питера, но это не имело значения.
Они сидели на берегу Тихого океана, вдыхая запах соли и водорослей, слушая, как ветер шумит над береговыми скалами, и глядя, как белая пена волн тает на песке.
— If you're going to San Francisco, be sure to wear some flowers in your hair, — напевал Тони, отлично подражая голосу Скотта Маккензи. — If you're going to San Francisco, you're gonna meet some gentle people there...*
Питер вскоре обсох, но трусы всё равно оставались мокрыми да еще и в песке, так что по совету Тони он их просто снял и надел джинсы на голое тело.
Когда они взобрались обратно на холм, Питер поймал Старка за руку и притянул к себе, завлекая в долгий глубокий поцелуй. Тони, ответил, крепко обняв того за талию, но от этой ласки почему-то сердце тревожно сжалось и на душе заскребли кошки. Питер медленно отстранился и солнечно ему улыбнулся:
— Спасибо за лучшие каникулы в моей жизни.
— Будут еще, — немного нахмурившись, ответил Тони.
— Конечно, — легко согласился Питер.
Подростки и их чертов фатализм, думал Тони, пока Паркер делал напоследок снимок побережья.
Уже через пятнадцать минут они выехали из Сан-Франциско и направились в Стэнфорд. Тони ехал по 280-му шоссе, которое огибало с запада Силиконовую долину, раскинувшуюся между Сан-Франциско и Сан-Хосе. Он отлично знал весь регион, потому что раньше бывал здесь по делам несколько раз в год, пока не стал Железным Человеком и не передал управление Пеппер. Собственно, с тех пор он не видел Джоэля, и крепкая дружба, поддерживаемая на протяжении многих лет после окончания университета, перешла в режим переписки и то по праздникам.
По дороге Тони рассказал Питеру, что Джоэль Моррел отучился в МИТ на химфаке, а после — работал в нескольких крупных технологических компаниях, разрабатывая новые проводники и сплавы. Потом увлекся проблемами экологии, перешел преподавать в Стэнфорд, и теперь более десяти лет ведет исследовательскую работу по разработке экологически безопасных материалов для изготовления техники и утилизации токсических отходов. Живет с женой и двумя детьми.
Тони решил остановиться в Сан-Карлос, откуда до Стэнфорда было двадцать минут езды. Обычно он останавливался южнее, в Санта-Клара, центре Силиконовой Долины, но по всему региону его знали слишком хорошо, а в Сан-Карлос хотя бы не было ни одного офиса. Впрочем, даже тут номер в мотеле выглядел как стандарт в четырехзвездочной гостинице, ну и стоил, практически, столько же.
Осторожности ради, Тони снял два отдельных номера в LiA Hotel, находившегося в пяти минутах от местного Старбакса. Его уже порядком подташнивало от всей этой конспирации, он знал, что спать Питер всё равно придет к нему, и чувствовал себя по-дурацки. Это напоминало, как будучи подростком, он с сигаретами прятался от отца в саду их поместья и втихую таскал из бара алкоголь. Только теперь он — взрослый состоятельный мужчина и Железный Человек, уже дважды спасший мир от глобальной катастрофы, но он все равно не может заехать в практически родной люкс в Хаяте, который для него всегда старались придержать, и вынужден скрываться, как преступник. Ну почему Паучку не двадцать?
Питер словно уловил смену в настроении Тони и, когда они оказались в номере, полез обниматься. Паркер толкнул его на кровать и в любимой манере забрался к нему на колени, обнимая лицо ладонями и целуя. Питер ничего не спрашивал и не говорил, просто целовал медленно и осторожно, словно извиняясь за доставленные проблемы. И Тони, как обычно, быстро разомлел от этой ласки.
— Ну вот как ты это делаешь? — уже улыбаясь, спросил Старк, обнимая мальчишку за талию.
— Делаю что? — не понял Питер.
— Вот это. Ты знаешь, о чем я.
— Нет, не знаю, — теперь уже улыбался Паркер.
— Все ты знаешь, хитрожопое членистоногое, — ответил Тони, опрокидывая его на кровать и подминая под себя.
Ладно, ради Питера можно немного потерпеть неудобства.
После десяти минут возни на кровати Старк наконец-то нашел в себе силы оторваться от мальчишки и отправил его в Старбакс за кофе, а сам пошел в ванну, чтобы принять душ и привести в порядок свою ненаглядную бородку.
Вечером они должны были встретиться с Джоэлем, который пообещал зарезервировать столик в одном из ресторанов в Пало-Альто. Тони не терпелось послушать о его работе и, может, даже напроситься в лабораторию.
Освежившись, побрившись и переодевшись во все новое и чистое, Тони наконец-то перестал чувствовать себя бродягой с большой дороги, хотя определенная романтика в этом образе была. Питер тоже привел себя в порядок, переоделся и уложил после душа волосы. Он теперь даже казался немного старше, а может просто Тони больше не видел в нем ребенка.
До Пало-Альто они добрались на такси, потому что Старк заявил, что намерен напиться со старым другом и сразу предупредил, что обратно, скорее всего, Питеру придется его тащить. Питер пошутил, что легко может отнести его в отель на руках, но Тони заверил, что не собирается нажираться до такой степени.
Джоэль Моррел оказался высоким мужчиной, заметно старше Старка, с уже седеющими висками и густой, с проседью бородой. В молодости он, наверняка, был красив и привлекал внимание девушек могучими плечами и сильными руками, но с возрастом набрал лишние килограммы и приобрел характерную для ученых сутулость.
Увидев Тони, он широко улыбнулся и встал из-за стола, сгребая Старка в медвежьи объятия:
— Тони, старый ты кобелина, как я рад тебя видеть! Бог ты мой, ты вообще не изменился с последней встречи!
— Привет, Джо. А вот ты поднабрал, скоро в дверь бочком будешь пролазить, — Тони ничуть не обиделся на «старого кобелину» и ответил на объятия. — Знакомься, это Питер Паркер, юное дарование и подрастающая надежда Америки.
— Очень приятно, — Питер пожал Моррелу протянутую руку, и они расселись за столом.
— Не обижайся, но я пришел раньше и сделал заказ без вас, — объяснил Джоэль, когда официант принес блюда со стейками и гарниром из овощей и пюре.
— Мы ужинаем здесь каждый раз, когда я бываю в Силиконовой Долине, — объяснил довольный Тони Питеру. — Здесь лучшие в Стэнфорде стейки.
— Здесь лучшие стейки во всей Силиконовой долине, — поправил его Моррел.
— Ну, может не во всей...
— Во всей. Только идеально приготовленное мясо и никаких понтов. В отличие от тебя, я не хожу по напыщенным местам, даже если там ел сам Стив Джобс.
— Так и я не хожу, но Стив заставлял!
— Ты знал Джобса? — удивился Питер.
— Он мне, между прочим, пятьдесят баксов так и не отдал.
— Тони всем рассказывает, что Джобс у него деньги одолжил, — ехидно вставил Джоель. — Однажды даже в каком-то интервью об этом ляпнул.
Принесли бутылку вина, а для Питера Тони заказал сок. Под вино они поболтали за жизнь, поделились ничего незначащими новостями. Моррел сказал, что сейчас в Стэнфорде проходит летняя школа и старался уговорить Тони выступить с лекцией.
Когда принесли вторую бутылку, Старк решил, что уже можно и о работе поговорить, и принялся расспрашивать о последнем проекте Моррела. Тот рассказал, что работает сейчас сразу в двух направлениях. Первое — создание многоразового нетоксичного пластика, пригодного для изготовления корпусов электронных приборов, который во время утилизации отправлялся бы на переплавку для повторного изготовления корпусов. Такой пластик будет иметь очень высокую прочность и схожие с металлом качества, а также, во время переплавки, не будет выделять опасные диоксины. А второе — создание универсальной установки для переработки электронных отходов, начиная от печатных плат, которые особенно трудно утилизировать, заканчивая радиоактивными и токсичными элементами. Установка базировалась на уже известной плазменной газификации, но была поделена на дополнительные блоки, позволяя создавать высококачественное вторсырье пригодное для многократной переработки. Такие технологии должны были не только значительно сократить количество самих отходов, но и затрачиваемые ресурсы для производства новых приборов. Кроме того, значительно повысился бы контроль за правильной утилизацией е-отходов, потому что электроника принималась бы в специальных пунктах, как стекло, металл и бумага. Сейчас Джоэль готовился к докладу на экологической конференции ООН и искал финансирование для создания рабочего прототипа установки. Пробный прототип он уже собрал на базе лабораторий университета и представлял его на нескольких государственных конференциях. Тони и Питер получили приглашение посетить исследовательский парк Стэнфорда и лично увидеть прототип.
Под конец второй бутылки мужчины уже немного захмелели, и Тони подумывал заказать что-нибудь покрепче, а может быть рассчитаться и продолжить в каком-нибудь баре. Настроение у него было отличное, они все время шутили и смеялись.
Моррел предсказуемо слил Питеру все позорные истории с участием Тони, какие только смог вспомнить. Паркер сидел рядом невероятно милый и родной. Вечер вообще не предрекал ничего плохого, пока Питер не извинился и не ушел в туалет. Джоэль проводил его тяжелым взглядом и посмотрел на Старка серьезно и без улыбки:
— Так, а теперь объясни-ка мне, что это за херня?
— В смысле? — осведомился Тони.
— В прямом, Тони. Ты совсем крышей двинулся, или это уже старческий маразм? — приятель перегнулся к нему через стол, чтобы вдруг не услышали другие посетители. — Когда ты написал, что взял отпуск и приедешь не один, я ожидал увидеть очередную длинноногую модель, но никак не щенка, который тебе в сыновья годится.
— А с этого момента начинай очень хорошенько думать, что ты собираешься дальше сказать, — Старк протрезвел со стремительностью Капитана Америки. — Потому что за такие обвинения...
— Я, твою мать, весь вечер думаю, — Моррел был одним из тех немногих, кто мог позволить себе говорить с Тони прямо и откровенно, чем, не стесняясь, пользовался. — Думаешь, я не вижу, как вы на друг друга смотрите? Я звонил в Хаят, хотел сделать сюрприз и заехать за тобой, но мне сказали, что ты у них не останавливался, а значит, ты решил не светиться, и теперь мне понятно почему. Да тут любой сложит два плюс два.
— Все не так, как выглядит, — скрипнув зубами, ответил Тони.
— Давай я тебе как друг скажу, как это выглядит. Тебя бросила Вирджиния, и теперь ты бесишься и связался с малолеткой. Это очень в твоем стиле, Старк. Но он же совсем ребенок. Сколько ему, Тони? Семнадцать? Восемнадцать?
— Шестнадцать.
— Охренеть.
— Так, давай проясним. Во-первых, Пеппер тут ни при чем. Она наконец-то приняла самое мудрое в своей жизни решение, и я ее полностью в этом поддержал, потому что все равно не могу дать то, что ей нужно. А во-вторых, ты ничего не знаешь о Питере, с ним всё сложно, Джо, он необычный пацан.
— Конечно, необычный. Он же вылитый Ричи!
— Что? У него нет ничего общего с Ричи! Да какого черта ты его вообще вспомнил?
— Такого, что Ричи был большой и чистой любовью твоей юности, а такое не проходит бесследно.
— Да мы были знакомы всего месяц! Ричи был скотиной, наркоманом и сдох от передоза.
— Точно, у тебя на руках. А ты потом еще год на антидепрессантах сидел.
— Потому что я винил себя в его смерти, а не потому, что я его любил. Он и был-то со мной только ради денег, которые спускал на наркотики. Прекрасный жизненный урок, после которого меня отвратило от наркоты навсегда.
— Не заливай мне. Нафига ты тогда притащил этого Паркера в Сан-Франциско?
— Сан-Франциско — один из моих любимых городов, и ты это знаешь. А еще я тебя, мудака, хотел повидать.
— Тогда скажи, что ты не возил его на Торнтон Бич, — Джоэль вопросительно уставился на Тони и со вкусом выругался, когда тот промолчал. — Охренеть. Ты отвез его на Торнтон Бич!
— Джо, я тебя прошу, там банально место классное, — устало ответил Старк.
— Дело не в месте, а в твоих привычках. Как далеко ты зашел?
— Я с ним не спал, если тебе это интересно. И не собираюсь, — ответил Тони. — Да, пацан в меня втрескался, но это пройдет. И он — молодец. Лучший ученик в школе, будет в МИТ поступать. Мы вообще по работе познакомились, и теперь я хочу элементарно его поддержать. Он талантлив и умен, но может наделать глупостей. Я хочу его защитить. Вот и всё.
— Господи, Тони, надеюсь, ты говоришь правду. Потому что я вижу, что он тебе небезразличен, — вздохнул Джоэль.
— Настолько небезразличен, что я за него под пули встану. Но не в тюрьму сяду. Понимаешь?
— Ладно, он возвращается. Не будем смущать парнишку.
Мужчины замолчали, но от бывшей непринужденности не осталось и следа. Моррел задумчиво поколупал остатки овощей в тарелке, Тони залпом допил вино в бокале. Питер, конечно, сразу заметил напряженную обстановку и вежливо поинтересовался, всё ли нормально.
— Жена позвонила, надо домой возвращаться, — съехал Джоэль, доставая бумажник, чтобы оставить деньги за заказ. — Буду рад видеть вас завтра в университете. Тони, подумай про лекцию.
Они пожали друг другу руки, и Моррел ушел.
Тони попросил счет и открыл на мобильнике uber. После разговора с Джоэлем на душе стало особенно мерзко и тошно, и он решил, что не будет вываливать это на голову Питеру. Тот не должен париться из-за такого дерьма. Но обмануть Паркера сложно. За время, проведенное вместе, смышленый засранец научился видеть Тони насквозь, так что Старк старался на него вообще, по возможности, не смотреть.
— Я надеюсь, ничего серьезного не произошло? — осторожно уточнил Питер.
— Всё нормально. Жёны, — ответил Тони, оторвавшись от мобильника, и даже выдавил из себя улыбку. — Никогда не женись, Питер.
Питер подозрительно прищурился, но спрашивать больше ничего не стал.
Они рассчитались за ужин и вышли на улицу, когда прибыло такси.
В отеле Тони сослался на то, что Фьюри прислал важные документы и необходимо было поработать, попросив Питера оставить его одного. Ему надо было протрезветь, привести мысли в порядок и подумать, что со всем этим делать дальше.

* Если ты едешь в Сан-Франциско, вплети в волосы пару цветов.
Если ты едешь в Сан-Франциско, то обязательно встретишь там милых людей.
Скотт Маккензи «Сан-Франциско»