Часть 20

3.8K 62 13
                                    

  — Поверить не могу, что Теодору уже целый год... Я так отчетливо помню твой звонок, Кристиан, — мама сжимает мой локоть, обняв, и я киваю, не перебивая подвыпившую бабушку. — Господи, я не представляю, как мы жили без него... и без неё, — мама следит за моей реакцией, кивнув на Ану, болтающую с Миа, и я улыбаюсь, снова кивая. — Ты сам-то понимаешь, насколько ты счастливый человек, Кристиан Грей?
— Я понимаю, мам. И в первую очередь — благодаря тебе.
— Ты моя гордость, Кристиан.

Мама оставляет меня, отправляясь к Элене с Тедди на руках, и я глубоко выдыхаю.
Милый, семейный праздник. Теодор слишком маленький, я не хотел, чтобы было много человек, это бы его пугало. Приехали даже родители Аны, что очень мило с их стороны и очень важно для меня сегодня.

День рождения Теодора — праздник как для малыша, так и лично мой праздник. Второй такой — когда его выписали домой. Я тоже помню, как звонил Грейс, чтобы сообщить о том, что произошло. Коротко, сухо, «по факту», больше похоже на смс.
«Лейла жива, но её больше нет в нашей жизни, и об этом я не хочу говорить. Искусственная вентиляция легких, меня не пускают в реанимацию. Его зовут Теодор, как мы и хотели... И мне нужна твоя помощь, мам».

А сейчас мой крошечный сын жует печенье, весит десять килограмм и никак не умещается на одной руке, а оттого переходит с рук на руки людей, которые до боли любят его. Бабушка Элена и Грейс, дедушка Каррик, дядя Элиот, мама... Его маленькая мама.

Господи, я идиот.


— Миа сказала, что испекла торт с милой тыковкой, вдохновившись Тедди, — Ана неожиданно оказывается рядом, и я крепко обнимаю её со спины, положив подбородок на её плечо.
— Думаешь, пора задувать свечи?
— Думаю, что стоит, пока гости ещё в состоянии помнить, что это праздник Теодора, а не просто вечеринка. Даже твоя мама уже...
— Как скажешь, милая, — целую её в шею, и Анастейша вздрагивает всем телом, прижимаясь ближе ко мне. — Я хочу его переодеть в особенный наряд, а вы с Миа пока подготвьте торт и гостей.
— Он испачкается же, Кристиан. Как мы оставим тыковку и без тортика?
— Ничего страшного.
— Фэшн-бэйби. Иди, отнимай его у гостей, мы с Миа сейчас всё сделаем.

Теодор даже не возражает, когда я забираю его с рук дедушки. Крепко хватается за меня, а когда я делаю вид, что сейчас верну его обратно — начинает кричать и отворачивается ото всех, обняв меня за шею. Любит быть в центре внимания, но не любит толпу, уже устал.

— Я люблю тебя, мой взрослый мальчишка. Мы с тобой уже целый год, и я слишком хорошо помню тебя, когда ты только родился. Я же до ужаса боялся тебя, Теодор.

Снимаю с сына его нарядную белоснежную рубашку с нарисованным на ней галстуком и надеваю на него такую же белоснежную футболку с длинными рукавами. Рубашка определено была лучше, но на футболке особый принт, который так нужен нам сегодня. Господи, я так нервничал... да ровно год назад я в последний раз так нервничал.

— Тедди, будь хорошим мальчиком, это в рот брать нельзя, — надеваю на малыша цепочку с очень драгоценной подвеской, которая предназначена для Аны, и целую его в живот, щекоча. — Мама называет тебя «тыковка», я буду называть тебя «зайка», Теодор. Мой зайка, — целую сына в щеку, крепче прижимая к себе, и действительно испытываю настоящее счастье. Я чувствую любовь к нему, горячую, искреннюю любовь. И он тоже любит меня. Я папа этого замечательного человечка. — Пошли, мой хороший. Держи своего зайчика, мой зайка, — хватаю забавного плюшевого зверя из его кровати и вручаю сыну, отвлекая от цепочки на шее.

Глубоко выдыхаю, крепче сжимая сына в руках, и Теодор возмущенно пищит. Чёрт возьми, я идиот. Я рискованный идиот.

— Мы вас уже давно ждём, — Элена возникает рядом, пытаясь забрать Тедди, но я отказываю ей, поворачивая его спиной к ней. — На тебе лица нет, Кристиан.
— Я слегка нервничаю.
— Слегка? — Элена скептически смотрит на меня, но я отмахиваюсь от неё.
— Мы сейчас подойдем. Всё хорошо.

Нет, нужно иначе. Чёрт.

Снимаю с Теодора цепочку и убираю в карман, расстегнув. Так лучше. И нужно, чтобы Теодор оказался «случайно» на руках у Аны.

— Я не хочу, чтобы ты быстро вырос, но сейчас то, что ты ещё не ходишь, огромный минус, зайка. И что-то мне подсказывает, что однажды я пожалею об этих словах.

— Кристиан, ты скоро? — в коридоре возникает Элиот и так же тянет свои руки к Тедди, как и Элена пару минут назад.
— Чёрт, да. Сделайте так, чтобы до Аны Теодор дошёл не раньше чем через пять минут, — Элиот замирает, рассматривая принт на футболке Тедди, когда я передаю малыша ему, и невесело усмехается.
— Ну, ты и влип, Кристиан. Хорошо, прикрою тебя и передам его не раньше чем через пять минут. Поверить не могу, что ты...
— Заткнись.

Элиот оставляет меня одного, и я пытаюсь успокоиться, но ничего не выходит. Я не смогу успокоиться пока всё не решится. Мне нужно быть в зале сейчас.

Блять.

Принимаю самый спокойный вид и вхожу в зал, когда Ана с Миа как раз заносят огромный, мать его, выше Тедди,многоярусный шоколадный торт с различными, очень милыми тыквами. Есть и тыква-милашка, и тыква у бассейна, и тыква-халк... Ох, тётя Миа!

— Я уже сфотографировала его, так что можешь разрушать его, мой сладкий, — Миа чмокает Тедди в носик и отходит на несколько шагов, всё-таки любуясь своим творением.

На самом верхнем ярусе изображена тыква и заяц, держащие друг друга за руки, и я не могу сдержать ухмылку.

— Чего ты так ухмыляешься, братец?
— Нравится и тыковка, и зайка, — вставляю свечку между этой парочкой и поджигаю её. — Пора загадывать желания, Тедди. Надеюсь, моё скоро сбудется.
— Загадываешь мировое господство?
— Оно у меня уже, — снова ухмыляюсь, взглянув в окно, и родные понимают это. Этот город принадлежит мне, почти половина страны принадлежит мне, и если бы не рождение сына, если бы я работал, как раньше, вся страна была бы моей.

— Иди ко мне, Тедди? — Ана зовёт его «на ручки», и малыш смеется, но тянется к Анастейше. Элиот подмигивает мне, и я киваю, приготовившись. Он разворачивает Тедди лицом к Ане, и малышка замирает, раз за разом перечитывая то, что написано на футболке Тедди, абсолютно позабыв про торт и свечку, игнорируя толпу явно удивленных родственников.

50 оттенков: Стокгольм.Where stories live. Discover now