Шорох вереска

Слезы дождя

Предрассветный воздух дышал грозой. Редкие всполохи молний высвечивали иссиня-чёрные тучи, нависшие над Эребором. Косой дождь обрушивался на Одинокую гору и окрестности вот уже третьи сутки подряд. Иногда он затихал, накрапывая, будто взяв передышку, и вновь расходился с небывалой силой. Шквалистый ветер остервенело трепал молодые сосны у главных ворот гномьего царства, высаженные взамен тех, что испепелил Смог. Дракон выместил на деревьях ярость так же, как сейчас стихия обрушивала гнев на их преемниках.

Гном-дозорный старался не заснуть на посту. Несмотря на бушевавшую снаружи грозу его клонило в сон. Он то и дело тряс головой, отчего шлем съезжал на нос.

Пламя факелов, освещающих подступы к сторожевой башне, заколыхалось от чьих-то шагов. Раскат грома в очередной раз расколол небо. Тяжёлая рука опустилась на плечо гнома-дозорного.

— Я сменю тебя, Морунбар.

Неловко дёрнувшись от неожиданности, стражник обернулся и застыл на месте. Глаза в прорези шлема засветились облегчением и благодарностью.

— Спасибо, Ваше Высочество.

Сегодняшней ночью Кили не спалось, как и много ночей до этого. Закутавшись в неприметный шерстяной плащ, он направился обходить посты. Однако именно восточный заставил его задержаться и сменить часового. Окутанный мраком лес маячил вдали, заставляя сердце принца тоскливо щемить в груди. Глубоко вдохнув разряженный воздух, гном устало облокотился на холодную каменную стену, прикрыл глаза. Шум ветра, шелест дождя доказывали, что мир ещё существует, что сам Кили ещё жив. Скорбная тишина его покоев порою заставляла поверить в обратное.

Глубокая складка меж бровей разгладилась; сами брови перестали хмуриться; привычно сомкнутые в твёрдую линию губы расслабились. Принц не заметил, как задремал. Когда он открыл глаза, мутно-серый небосвод уже умывался лучами восходящего солнца. Сквозь стену дождя упрямо пробивался рассвет, сражаясь с недовольно громыхающей бурей. Она огрызалась отдалёнными раскатами грома, медленно отступая.

Внезапно размытая фигура возникла из сизой пелены косых струй, обрушивающихся на землю. Кили едва успел схватиться за лук и наложить стрелу на тетиву, выцеливая нежданного гостя, который не скрываясь шагал к горе, будто к себе домой. Что-то смутно знакомое в походке незнакомца насторожило лучника. Гном опустил лук, а стрелу вернул обратно в колчан. Накинув капюшон, он вышел под проливной дождь, воспользовавшись потайным ходом.

Расстояние между ними стремительно сокращалось. И вот принц уже стоял перед незнакомцем, закутанным в насквозь промокший походный плащ. Тот приподнял набухший от влаги капюшон, застилающий лицо, и улыбнулся. Кили отступил назад. Его взгляд забегал из стороны в сторону. Он задышал ртом, стараясь сдержать слёзы, но постепенно разразился смехом, по щекам побежали солёные дорожки, смешиваясь с дождевой водой; лук плюхнулся в бурую жижу, в которую превратилась земля.

Незнакомец в мгновение ока оказался перед поражённым гномом и, обняв его за плечи, уткнулся своим лбом в лоб Кили. Принц перестал смеяться и впился глазами в родное лицо. Только один вопрос читался в его обеспокоенном взгляде.

— Я в порядке, брат, — ответил Фили, похлопывая Кили по плечу.