Шорох вереска

Лунная тропа

Солнечный свет стекал с вершины горы, точно мёд, сочащийся из разломленной соты. Сам Эребор жужжал, словно потревоженный улий. С первыми лучами рассвета все жители Одинокой горы поднялись на ноги и принялись готовиться к грядущему торжеству. Праздник в честь возвращения наследника обещал быть грандиозным. Подземные чертоги народа кхазад уже давно не видали такого поистине королевского размаха. За последние годы гномы стекались в Эребор ближе к зиме, когда выпадал первый снег. Именно тогда они отмечали День Памяти — годовщину Битвы Пяти Воинств. Но то была грустная дата, а сейчас, посередине лета, дети Дурина собирались вместе, чтобы поприветствовать принца Фили. Он будто вернулся с того света. Для подгорного народа это было сродни чуду. Гномы намеревались гулять до последней капли эля.

***

Anna Kendrick & Justin Timberlake — True Colors

Нилоэла рассеянно водила серебряным гребешком по волосам. Женщина, отражающаяся в зеркале, была безразлична к царившей вокруг суете. Она дрожала в лёгкой полупрозрачной сорочке. Несмотря на разгар лета, внутри Одинокой горы было прохладно. Мурашки покрывали белую кожу, но Нилоэла даже не потрудилась набросить на плечи шаль. Её компаньонка Гурдун занималась восстановлением испорченного платья Нило и не обращала внимание на состояние подопечной. Гномиха бегала вокруг нарядного манекена вместе с небольшой армией портних. Громкие возгласы компаньонки долетали до слуха Нило, но казались ей лишь назойливым жужжанием.

Стеклянная гладь зеркала внезапно заволновалась. На Нилоэлу пахнуло теплом. Она встрепенулась, перестав расчёсывать волосы.

Стоит душный летний вечер. Палящий круг уже почти скрылся за горизонтом, но до сих пор продолжает жалить каждым прикосновением. Она выходит из прохлады Гномьей норы и направляется к котловану, где работают Зору и Фили. На ней голубое платье без рукавов. Длинная юбка мешает идти, и её приходится придерживать одной рукой; из другой едва не выскальзывает тазик с холодной чистой водой. Волосы собраны в косу, но отросшая чёлка спадает на глаза. Приходится настойчиво сдувать её, наслаждаясь мимолётным движением воздуха.

— Эй! Землекопы! Бросайте лопаты! — задорно кричит она.

— Есть! — Фили и Зору одновременно бросают свои инструменты.

Она подходит сначала к Огоньку, потом к гномьему принцу. Вода в тазике постепенно становится чёрной от грязи.

— Вы чернее балрога, — шутит она, качая головой, когда все идут обратно к Норе. Зору чуть впереди, они с Фили отстают на пару шагов.

— Сейчас мы исправим эту досадную оплошность, — серьёзно заявляет гном и, ловко ударив по воде, обрызгивает её с ног до головы.

Она ошеломлённо застывает на месте, глубоко дыша ртом, а Фили с невозмутимым видом идёт дальше. Но вот он оглядывается и лукаво подмигивает. Она отвечает ехидной ухмылкой, бросая опустевший тазик в гнома. Он со смехом ловит его, выставляя перед собой словно щит. Она подбегает к нему и, упираясь в холодное дно, толкает в распахнутую дверь Гномьей норы...

На застывшее лицо по капле возвращалась жизнь. Нилоэла, горько улыбаясь, отложила гребень и повернула руки ладонями вверх. Большими пальцами провела по подушечкам других, ощущая на кончиках холодное прикосновение металла. Закрыв глаза, сглотнула комок слёз, вставший в горле.

— Угадай кто? — Нило почувствовала тепло мягких ладошек на лице. Немного помедлив, она спросила, подавляя рвущийся наружу смех: — Сигил, это ты?

— Мама! — детские ладошки исчезли. — Как ты могла спутать меня с Сигилом?!

Нилоэла повернулась к дочери и округлила глаза в притворном удивлении. Разар обиженно насупилась. Её маленькие щёчки лихорадочно горели, золотистые кудряшки растрепались, скрывая горящие глаза. Гневно сдув мешающие пряди, маленькая гномиха с чувством продолжила возмущаться:

— Ладно бы с Лаей, но с Сигилом? Как ты могла перепутать меня с мальчишкой, мама?!

— Не мудрено, — примирительно улыбаясь, ответила Нило, — порой ты ведёшь себя как мальчишка.

Теперь настала очередь Разар округлить глаза. Девочка задохнулась от возмущения, но ничего не ответила. Она стыдливо потупила взгляд и принялась настойчиво теребить юбку нежно-голубого цвета.

Нилоэла нежно коснулась упрямого подбородка малышки, заставив Разар посмотреть на себя. Затем поймала руки дочери, настойчиво сжав вспотевшие ладошки.

— Ты опять сбежала с уроков кхуздула? — Девочка дрогнула, но не отвела взгляд.

— Да, — едва слышно ответила Разар.

— Зачем на этот раз? — малышка внимательно рассматривала лицо матери, но не могла понять сердится она или нет.

— Мы хотели сходить к мастеру Бофуру. Посмотреть игрушки, — с расстановкой произнесла девочка, продолжая напряжённо следить за реакцией Нилоэлы.

Проведя рукой по волосам, Нило снисходительно покачала головой и вздохнула:

— Я отведу вас к нему, если пообещаешь больше не подначивать друзей сбегать с занятий.

Разар удивлённо захлопала ресницами. Она ожидала чего угодно, но только не этих слов. Совладав с переполняющим душу восторгом, девочка шепнула:

— Обещаю.

— Вот и славно, — с этими словами Нилоэла поднялась и поцеловала дочку в лоб. — А теперь ступай к себе, мне нужно срочно кое-куда отлучиться.

— Куда? — маленькая гномиха вздёрнула любопытный носик.

— Разар. — Уловив в голосе Нило стальные нотки, хитрая непоседа послушно склонила голову и направилась в свои покои, не переставая перебирать в уме варианты места, куда понадобилось срочно отлучиться матери.

***

Нилоэла тенью выскользнула из своих покоев. Надвинув капюшон тёмно-бордового плаща на самый нос, нырнула в оживлённый тоннель, ведущий к центру горы. Смешаться с толпой оказалось нетрудно, сегодня в Эреборе было так много гномов, что на её неприметную фигурку попросту не обращали внимания.

Нило старалась вспомнить путь к подземному озеру, но память отказывалась подсказать дорогу. Сердце начало болезненно щемить, во рту пересохло от продолжительной ходьбы.

«Я хожу кругами», — нехотя призналась она самой себе, когда в очередной раз увидела золотоносную жилу, пронизывающую восточную часть Одинокой горы. Липкие от пота ладони сжались в кулаки. Нилоэла закрыла глаза и бессильно выдохнула, стремясь подавить вспышку гнева, порождённого отчаянием. Остановившись на одном из множества узких мостиков, служивших каменными артериями Эребора, она облокотилась на перила. Заглянув вниз, зачарованно рассматривала подземный город, светящийся огнями факелов и сиянием драгоценных металлов. Лунный оберег выскользнул из-под плаща, мягко блеснув отражённым светом. Нило поймала серебристо-серый камень, нежно прикоснулась губами к выбитым на нём рунам. Внезапный порыв горячего воздуха, вырвавшегося из кузниц, что находились уровнем ниже, донёс до слуха полукровки следующие слова:

— Прибавь шагу, Мерек! Мы должны сменить Форна и Игмила у сердца горы. Гонд с нас три шкуры спустит, если узнает, что мы опоздали!

Нило задержала дыхание, вцепившись в холодный металл, и вернула амулет за пазуху. Медленно повернув голову, она заметила двух гномов-стражников, явно куда-то спешащих.

— Да брось, Гатхол, — весело пробасил Мерек. — Сегодня начальнику стражи не до нас. Он занят обходом внешних постов.

Кровь прилила к щекам Нило. Сердце бешено заколотилось и ухнуло вниз. Глаза полукровки зажглись надеждой. С трудом разжав онемевшие пальцы, она двинулась вслед за удаляющимися стражниками.