Hex. Russian translation

Глава двадцать шестая

Дождь. Капли дождя падают с неба, разбиваясь о землю. Я смотрю вверх на расплывчатое серое небо.

Одна из капель упала мне на лоб, и я вздохнула. Я опустила взгляд и увидела расплывчатую фигуру Гарри.

– Что? – спрашиваю я; он точно смотрит на меня, но я выбираю не беспокоиться по этому поводу.

– Хочешь есть? – спросил он. Никакого сарказма. Никакой угрозы. Ничего. Просто вопрос.

– Что? – переспросила я. Даже если я и услышала с первого раза, хочу услышать это еще раз.

– Я спросил, ты голодна? – спросил он громче на этот раз. Я вздохнула, тишина продолжалась еще несколько секунд, пока я не кивнула.

– Да, я голодная, – пробормотала я, шмыгнув носом. Мне кажется, у меня начинается насморк, здесь дождливо и холодно.

– Хорошо. Я нашел один пустой дом неподалеку отсюда. Может, ты могла бы там поесть, – я кивнул и встала.

– Ладно.

Я услышала, как он шумно выдохнул, перед тем как увидела его движущуюся фигуру.

– Следуй за мной.

Он идет медленно, я следую за ним. Я просто иду за его расплывчатой фигурой, пытаясь не наткнуться на что-нибудь.

Не считая проливного дождя и завывающего ветра, все вокруг нас оставалось молчаливым.

Небо темнело с каждой минутой, мои ноги уставали все больше и больше с каждой секундой.

Блять. Я не думаю, что он говорил правду о близости «пустого дома». По факту, он очень далеко.

– Гарри.

Мои ноги все были изранены, и, пусть даже я не видела их, знала, что они красные.

– Гарри.

Он не обратил внимания на меня или просто был глух ко мне. Я сглотнула, хорошо, ладно. Может, я смогу пройти еще.

В это время небо было почти темно-синим. Возможно, сейчас около шести или семи вечера.

Мое дыхание становилось все тяжелее.

– Гарри, – позвала я снова, молясь, чтобы он, черт возьми, услышал меня. – Гарри, я устала! – пожаловалась я.

Внезапно я достигла предела усталости, и мой мир потемнел.

POV Гарри.

Я услышал, как что-то упало позади меня. Я повернулся и увидел ее тело на земле.

– Люсинда, – позвал я и подошел ближе. Я дотронулся до ее руки, черт, она холодная.

Черт. Черт. Черт.

– Люсинда, вставай. Мы почти на месте, – прошипел я, но она не поднялась.

Я обреченно вздохнул и взял ее на руки, будто невесту. Она дрожала от холода, я продолжил идти.

Она не была тяжелой, но и легкой ее назвать было нельзя.

Вскоре я увидел деревянный с кирпичными вставками дом. Он был маленький. Я думаю, он не очень старый.

Я подбежал к дому и пнул входную дверь. Когда моя голова стукнулась о слишком низкую дверь, я зашипел.

Чертова маленькая дверь на входе.

Я положил ее тело на кровать и взял дрова, чтобы разжечь костер. Я всего лишь посмотрел на них, и они воспламенились. Зеленое пламя неспокойно колыхалось, пока не пришло в свой нормальный цвет. Найдя глазами небольшую печку, сделанную из кирпичей и частично из дерева, я сделал то же самое: огонь появился.


Гремел гром, но я не боялся его. Моя одежда мгновенно высохла, но я слышал чиханье и кашель. Я повернулся к Люсинде. Она съежилась и чихала. Блять.

Я обернулся и заметил большой деревянный комод. Я открыл его и нашел внутри большую ужасную простыню, огромное пальто и консервы с бобами.

Взяв простыню, я направился к Люсинде.

– Люсинда, – пробормотал я, тряся ее руку, пытаясь тем самым растормошить ее. Она поднялась.

– Ч-что? – спросила она, ее лицо было очень бледным, а глаза, раньше голубые, теперь приобрели сероватый оттенок.

Она сама испортила себе зрение. Это ее вина, а единственное средство вылечиться – пить лекарства или что-то вроде того.

Я должен был знать, что я не единственный призрак в этом городе. И это не просто ебет меня, кто боится здесь.

Она сделала плохую попытку напугать Люсинду однажды по телевизору, которая, кстати моя для того, чтобы прикончить. Моя, чтобы убить. Я должен убить ее однажды, когда на берегу будет тихо.

Мать Люсинды уже ищет ее, но я не отдам ее.  Только пока. А еще я должен был знать, что она боится Люсинду.
М-м, может я могу использовать эту девчонку, чтобы свети ее с ума.

Но я не могу владеть Люсиндой, пока у нее расплывчатое зрение. Нет, это лишь испортит все.

– Люсинда, вот, – я протягиваю ее простыню, и она оборачивает ее вокруг себя.

Я догадываюсь, что должен держать эту девочку в тепле, пока она не простудилась.

Я пошел к комоду и взял пальто, возвращаясь снова к Люсинде.

– Люсинда, сними свою одежду, она промокла.

Меня удивило, что она не начала расспрашивать меня, наоборот, выполняла мои просьбы.

Сначала она сняла свою толстовку, затем футболку. Я нервно сглотнул, наблюдая, как она снимает джинсы.

Ебать.

Она снимает свои ботинки и носки, оставаясь лишь в трусах и лифчике.

Ебать, она горячая. Нет. Она человек. Живое существо.

Я надеваю на нее пальто, скрывающее всё еще недавно обнаженную кожу, затем застегиваю несколько пуговиц и оглядываю ее.

Ее лицо возле моего, ее дыхание обдувает меня. Ее глаза закрыты.

Я отхожу, перед тем как снова вернуть ее на кровать и накрыть ее покрывалом.

Услышав, что вода кипит, я вытащил ворону и разложил ее на две тарелки.

– Люсинда, тебе лучше поесть, – пробормотал я, позволяя ей сесть. Она лежала на подушке.

– А?

– Поешь, – предложил я. Она взяла тарелку и принялась есть суп. Я схватил деревянную вилку, положив на нее немного мяса, и держал ее возле Люсинды. – Ешь.

Она открыла рот и откусила, громко прожевывая затем. Можно сказать по ее виду, ей понравилось.

Оу, ты даже не знаешь, что это.

– Вкусно?

Она кивает, продолжая есть. Я усмехаюсь.

– Это суп из вороны.

Ее глаза расширяются, потом она выплевывает все на тарелку.

– Гадость! – она корчится и ставит на прикроватный столик тарелку. Я лишь смеюсь ее реакции.

– Я думал, тебе понравилось. Почему ты вдруг выплюнула все?

Она уставилась на меня, перед тем как чихнуть.

– Пошел нахуй.

И это заставило меня смеяться сильнее.